Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Автореферат на тему «Погребальный обряд народов Волго-Камья XVI-XIX веков (по археологическим и этнографическим материалам)»

Актуальность темы. Среднее Поволжье является регионом, где с древности проживают финно-угорские, индоевропейские и тюркские народы, которые прошли длительный путь взаимодействия.

Помощь в написании автореферата

Они имели между собой непосредственные контакты, которые не только проявлялись в материальной и духовной культуре, но и сказались на сложнейших процессах этнического формирования.

Письменные источники по истории большинства народов отсутствуют или относятся к очень позднему времени и в них описывается, в основном, политическая история. При отсутствии письменных источников материалами для реконструкции истории народов, их духовной и материальной культуры служат данные археологии и этнографии. Период XVI–XVII вв. исследовался слабо, хотя он чрезвычайно важен для реконструирования истории коренных народов. Некоторые важнейшие стороны материальной и духовной культуры населения Волго-Камья, в числе которых особенности и эволюция погребального обряда второй половины ХVI–ХVIII вв., невозможно изучать без материалов позднесредневековых могильников.

В конце 80-х – 90 гг. ХХ в. был накоплен и систематизирован материал по погребальному обряду отдельных народов Среднего Поволжья, который использовался преимущественно для изучения материальной культуры народов, их этнической истории. В сопоставительном плане он использовался недостаточно.

Погребальный обряд является одним из наиболее важных показателей этнической специфики. В силу своей консервативности он сохраняет важные черты идеологических представлений, которые не всегда прослеживаются по вещевым комплексам. До сих пор этногенетические вопросы решались большей частью на материале лишь одного народа. Необходимо комплексное решение, в том числе и в сравнительно-историческом плане. С этой целью нами введены в оборот материалы погребального обряда булгар – казанских татар (татар-кряшен, молькеевских кряшен), чувашского, марийского и удмуртского народов. Назрела необходимость обратиться к материалам археологических памятников второй половины II тыс. н. э., которые составляют основательную источниковую базу и имеют немаловажное значение для решения дискуссионных вопросов по проблемам этногенеза народов края. Более исследован этногенез финноязычных народов. Дискуссионным является вопрос о роли булгарского компонента в этногенезе татарского и чувашского народов. Поэтому важно рассмотреть этногенез на материалах погребального обряда позднесредневековых могильников края, поскольку дискуссии по проблемам этногенеза татарского и чувашского народов и роли в ней булгар начались еще в конце ХVIII в. и продолжаются до настоящего времени.

Булгаро-татарская теория основывается на положении, что этнической основой татарского народа является булгарский этнос, сложившийся в Среднем Поволжье и Приуралье с VIII в. н.э. Основные этнокультурные традиции и особенности современного татарского (булгаро-татарского) народа сформировались в домонгольский период Волжской Булгарии (Х–ХIII вв.), а в последующее время (в золотоордынский период, период Казанского ханства и в русский период) они претерпевали лишь незначительные изменения в языке и культуре. Сторонниками этой теории являлись Н. Фирсов (1921), М. Худяков (1922). Эта теория нашла своих последователей и в советский период: А.Х. Халиков (1971), Г.В. Юсупов (1971), А.Г. Каримуллин (1988), М.З. Закиев, Я.Ф. Кузьмин-Юманади (1993).

Теория татаро-монгольского происхождения татарского народа основывается на гипотезе о переселении в Европу кочевых татаро-монгольских (центральноазиатских) этнических групп, которые, смешавшись с кипчаками и, приняв в период Золотой Орды ислам, создали основу культуры современных татар. Сторонники этой теории отрицают, либо преуменьшают значение Волжской Булгарии. Данная теория возникла в начале ХХ в. в работах Н.И. Ашмарина (1902) и была обоснована В.Ф. Смолиным (1921), ее поддержали Ш.Ф. Мухамедьяров (1977), В.Ф. Каховский (1965, 1984), В.Д. Димитриев (1957, 1984), Н.И. Егоров (1984), М.Р. Федотов (1984), Р.Г. Фахрутдинов (1992, 2001), М.И. Ахметзянов (1998).

По происхождению чувашей существует несколько точек зрения. Среди них: теории булгарского или булгаро-сувазского происхождения и автохтонная, в которой приоритет в этногензе чувашей отдается местному финно-угорскому населению. По мнению многих исследователей, большую роль в этих процессах сыграла первая волна тюркизации народов Среднего Поволжья и Приуралья. Суть расхождения между этими теориями сводится к тому, какую значимость придают исследователи тюркскому или финно-угорскому компоненту.

Впервые теория булгарского происхождения была выдвинута В.Н. Татищевым еще в ХVIII веке (1768), поддержана Н.И. Ильминским, П.Н. Рычковым (1767), Н.И. Ашмариным (1902) и др. Эта теория была принята советскими историками В.Ф. Смолиным (1921), ее поддержали А.П. Ковалевский, В.Ф. Каховский, Б.В. Каховский, В.Д. Димитриев, Н.И. Егоров. При решении этой проблемы они объявили болгарский компонент основным.

Вторая точка зрения, возникла еще в 20-е годы ХХ века. Предположение о добулгарской тюркизации народов Среднего Поволжья, сыгравшей определенную роль в появлении чуваш, высказал В.В. Бартольд. Эту же мысль поддержали М.Г. Худяков (1927) и А.Х. Халиков (1971).

Таким образом, сторонники этих теорий не отрицают роль финно-угорского и тюркоязычного компонентов, но по-разному подходят к определению значимости этих компонентов. В связи с этим материалы погребального обряда могут быть важным источником.

Объектом исследования являются средневековые некрополи народов Волго-Камья.

Предмет исследования – погребальная обрядность отмеченных народов.

Цель работы: на основе сопоставительного анализа погребального обряда поволжских народов выявить роль тюркоязычного и финноязычного компонентов в этнической истории татарского и чувашского народов. Для достижения этой цели предполагается решить следующие задачи:

Рассмотреть степень изученности проблемы. 2. Раскрыть погребальный обряд тюркоязычных народов (казанских татар, татар-кряшен, молькеевских кряшен, чувашей) по археологическим и этнографическим источникам на материале позднесредневековых могильников. При этом выявить общие элементы и специфику каждой этнической группы. 3. Выявить общие и специфичные моменты в погребальном обряде финноязычных (марийского и удмуртского) народов, в эволюции обрядности и перехода этих этносов от языческой к монотеистической религии по археологическим и этнографическим источникам. Провести сопоставительный анализ погребального ритуала финноязычных народов с тюркоязычными.

Методы исследования. Исследователи неоднократно обращались к разработке анализа методики погребального обряда: В.Ф. Генинг, В.А. Борзунов (1975), Л.С. Клейн (1978), В.С. Ольховский (1991), Е.М. Колпаков (1991) и др. В основном эти работы имеют философский характер, либо страдают формализованным подходом и являются дискуссионными до сих пор. В работе привлекается методика В.Ф. Генинга, неоднократно используемая в отечественной археологии, а также методы других исследователей. По ней погребальный обряд фиксируется по овеществленным остаткам его элементов, повторяющихся с различной степенью однообразия на многих отдельных объектах. Это позволяет формализовать отдельные части остатков и произвести их статистический учет и анализ. Для полного всестороннего изучения обряда необходимо вскрыть внутреннее содержание того или иного факта в комплексе обрядовости. В этом нам помогают этнографические данные, объясняющие тот или иной факт. Описание структуры погребального обряда дается по следующей схеме: 1. Местоположение. 2. Внешний вид памятника. 3. Внутреннее устройство памятника (конструкция могильной ямы, форма, размеры, наличие подстилки или гробовища). 4. Способ захоронения (ингумация – трупоположение, кремация – трупосожжение или кенотаф), положение костяка в погребении (рук, ног), ориентация черепа. 5. Погребальный инвентарь: предметы быта, оружие, элементы одежды и украшения, нумизматический материал. 6 Ритуальные остатки: жертвенные комплексы, культ огня, культ коня. 7. Специфические особенности могильников.

Привлечение этнографических источников и литературы помогает реконструировать обряды и верования, а археологические материалы позволяют проследить преемственность и эволюцию этнографических фактов и явлений во времени. При привлечении этнографических материалов основным является метод сравнительно-исторического анализа. Ретроспективный метод позволит установить преемственность культуры современных народов с достижениями их предков.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Территориальные рамки. Рассматриваемый регион охватывает территорию четырех республик: Татарстана, Марий Эл, Чувашии, Удмуртии, которые входят в регион Среднего Поволжья, составляя его северную и центральную части. Территория, на которой расположены рассматриваемые в работе памятники, с запада ограничена р. Сурой (в ее среднем и нижнем течении), на юге – границей Республики Чувашии и Республики Татарстан с Ульяновской областью, на востоке – границей между Республикой Татарстан и Башкортостаном, на севере ограничивается пределами республик Удмуртии и Марий Эл.

Хронологические рамки исследования включают период от времени присоединения территории народов Волго-Камья к Русскому государству (середина ХVI в.) до середины ХIX в. В середине ХVI в. Поволжье вошло в состав Русского централизованного государства. Одним из направлений политики русского правительства явилась христианизация местного населения, которая прослеживается на археологических материалах.

В связи с известными трудностями, заключающимися в невозможности раскопок на поздних мусульманских кладбищах указанного времени, мы обращаемся в основном к материалам булгарских (языческих и мусульманских) могильников, поскольку истоки обряда казанских татар прослеживаются в погребальном обряде волжских булгар. Рассматривая погребальный обряд марийского и удмуртского народов, мы также обращаемся к ранним памятникам с целью найти и объяснить истоки некоторых элементов обряда, сохранившихся в более поздних кладбищах.

Научная новизна диссертации состоит в том, что на основе сопоставительного анализа погребального обряда прослеживается взаимовлияние и особенности развития духовной культуры народов Волго-Камья, в первую очередь, казанских татар, татар-кряшен, чувашей, марийцев и удмуртов. Выявляется роль булгарского компонента в этногенезе татар и чувашей. В научный оборот вводятся новые материалы по исследованию ряда позднесредневековых кладбищ, в том числе и чувашских, исследованных автором работы, что позволило раскрыть ранее выделенные объекты.

Основными источниками, составляющими основу работы, являются материалы археологических экспедиций и разведок, проведенных самим автором, публикации по изучению материалов могильников и кладбищ булгар и казанских татар, чуваш, марийцев и удмуртов; архивные материалы Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Йошкар-Олы, Чебоксар, а также многочисленные публикации с ХVIII по XXI вв.

Для рассмотрения погребального обряда булгар-татар нами привлечены следующие материалы: 17 могильников булгарского времени, в том числе 3 языческих могильника с 1370 погребениями второй половины VIII–Х вв.; 14 мусульманских некрополя XII-XIV вв. (домонгольского и золотоордынского периодов), общей численностью 1964 погребения. Привлечены материалы из раскопок г. Болгара раннезолотоордынского и позднезолотоордынского периодов: материалы некрополей Соборной мечети, Ханской усыпальницы, Малого Минарета и Черной палаты (общее количество – 191 захоронение), а также материалы V Рождественского могильника (171 погр.). Особое место занимают болгаро-татарские некрополи Казанского Кремля. В его пределах располагается 7 разновременных кладбищ. К сожалению, раскопанные материалы находятся в стадии обработки, и мы не можем воспользоваться результатами; следует лишь отметить, что все захоронения относятся к периоду Казанского ханства и совершены по мусульманскому обряду. В данной работе привлечены материалы двух мавзолеев (6 погр.), раскопанных А.Х. Халиковым в 1977 г. (Халиков, 1977; Хузин, Ситдиков, 2005), 5 мусульманских погребений из раскопок А.Г. Ситдикова и Ф.Ш.Хузина (Ситдиков, 2006), часть погребений V Рождественского могильника, которые относятся к периоду Казанского ханства.

Нами привлечен материал 34 чувашских кладбищ, на которых исследовано более 1200 погребений. Из них только 17 кладбищ можно использовать для статистической обработки. По марийским кладбищам взят материал 36 памятников. О ряде кладбищ с единичными находками человеческих костей есть лишь сообщения (10 памятников), другие памятники не раскапывались, а были лишь осмотрены. На семи кладбищах было исследовано по одному погребению. Общее количество погребений, введенных нами в научный оборот, составляет 1018. По удмуртским кладбищам привлечен материал 1150 захоронений с 22 кладбищ, исследованных стационарно. Сведения по остальным погребениям (1279), о которых сохранилась лишь частичная информация, будем использовать для общего описания обряда захоронения. Автором данной работы были открыты и исследованы следующие кладбища: в Республике Татарстан – Больше-Меминское кладбище (Дроздова, 2001); Старо-Шаймур­зинское, Нусинское, Апазовское, Казакларское, I и II Нижне-Пшалымское (Дроздова, 2001, 2003, 2004), в Чувашской Республике – Старо-Урмарское кладбище, Чегедуевское, Орнарское, Чирш-Сирминское, Ново-Ахпер­динское (Дроздова, 1986; 2003).

Многие раскопанные кладбища исследованы марийскими, удмуртскими, чувашскими и казанскими археологами с 1950 по 2002 г.

Практическая ценность. Изучение этногенеза народов на таком немаловажном источнике как погребальный обряд позволяет выяснить закономерности взаимосвязанного процесса формирования этих народов, наметить те пути, по которым пойдет их национальное и интернациональное развитие. Становление этносов народов является составной частью истории этих народов. В работе вводятся в научный оборот новые материалы, которые расширяют наши знания о духовной и материальной культуре народов Среднего Поволжья, их идеологии. Материалы можно использовать в обобщающих работах по истории народов Среднего Поволжья и при разработке методологических подходов к изучению религиозной и погребальной обрядности.

Апробация результатов исследования проводилась на итоговых конференциях ИЯЛИ КФАН ССР, Института истории АН РТ, республиканских, региональных, всероссийских научных конференциях, проведенных в Казани (1974), Йошкар-Оле (1994, 2002, 2004), Чебоксарах (2003), и др. научных центрах. По теме диссертации опубликовано 23 статьи.

Структура диссертации определена целью и основными задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы и приложения. Каждая глава подразделяется на параграфы. Приложение включает в себя таблицы, карты и рисунки.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, формулируются цель и задачи, определяются предмет, источниковая база, территориальные и хронологические рамки исследования, его научная новизна и практическое значение, а также дается краткая характеристика исследуемых народов и небольшой экскурс в существующие дискуссионные теории по этногенезу этих народов.

Глава 1 посвящена истории изучения погребального обряда булгаро-татар (татар-кряшен, молькеевских татар), чувашского, марийского, удмуртского народов (по археологическим и этнографическим данным). Глава подразделяется на параграфы, в которых – история каждого народа, за исключением булгаро-казанских татар, включающих в себя субконфессиональную общность кряшен и молькеевских татар, отличающихся большой самобытностью, освещена отдельно.

Исследование погребального обряда народов Волго-Камья требует привлечения широкого круга археологических и этнографических материалов. Этнографии и археологии вышеперечисленных народов посвящена значительная литература, но проблема исследования обряда в историко-сравнительном плане практически не поднималась. Сбор материалов и исследования культуры и быта народов Поволжья начались с середины XVIII века, когда в России стали проводиться специальные научные исследования. В это время появляется интерес к нерусским народам окраины. В работах Г.Ф. Миллера (1791), И.Г. Георги (1799) мы находим первые сведения о погребальном обряде интересующих нас народов, но они имеют слишком поверхностный характер. В начале XIX в. с открытием Казанского университета исследования по истории народов Поволжья переходят на более высокой уровень. Этот период характеризуется появлением ряда работ: М. Лаптева (1861), А.Ф. Риттиха (1870), Н.Ф. Катанова (1894) и др. Планомерные и систематические исследования народов Поволжья начались лишь в послевоенный период. В столицах автономных республик были созданы научные учреждения по гуманитарным наукам, в том числе в области археологии и этнографии. Все это дало возможность изучать погребальный обряд каждого из отдельно взятых народов.

В §1 «История исследования погребального обряда булгар-татар» рассматривается история изучения обряда волжских булгар. Этот вопрос основательно освещен в монографии Е.А. Халиковой (1986), где автором представлена история изучения булгарских могильников как домонгольского, так и мусульманского периодов (VIII–XIII вв.). Это освобождает нас от необходимости давать описание истории изучения могильников булгар домонгольского периода. Следует лишь отметить исследователей, внесших значительный вклад в эти области: Н.Я. Мерперт, В.Ф. Генинг, А.Х. Халиков, Р.Г. Фахрутдинов, Е.П. Казаков, П.Н. Старостин, Е.А. Халикова и др. На территории Татарии известно около 30 булгарских могильников золотоордынского периода, исследованных А.П. Смирновым, Ю.А. Красновым, Н.Д. Аксеновой, Т.А. Хлебниковой, П.Н. Старостиным, Е.П. Казаковым. Анализ антропологической структуры населения Среднего Поволжья в составе Золотой Орды и реконструкция этногенетических процессов проведены И.Р. Газимзяновым. Первая половина XVI в. – период расцвета феодальных отношений в Казанском ханстве – представлен эпиграфическими памятниками – надгробиями. Неоценимый вклад в области изучения этих памятников сделан Г.В. Юсуповым (1960). Его дело продолжили М.И. Ахметзянов, Ф.С. Хакимзянов, Д.И. Мухаметшин. Могильников, широко исследованных по этому периоду, практически нет, за исключением городского некрополя и мавзолеев Казанского Кремля, а также погребений периода Казанского ханства  V Рождественского могильника. В 1987 г. автором этой работы в результате разведок было выявлено два мусульманских кладбища XVIII–XIX вв. в Буинском районе Республики Татарстан (д.Ишмяково и с.Бюрганы), но раскопкам данные кладбища не подвергались.

До сих пор не выявлено письменных источников XVI–XVII вв. по погребальному обряду казанских татар, кроме эпитафий, поэтому обратимся к этнографическим материалам, которые можно условно разделить на две группы: 1) материалы, собранные учеными в результате научных экспедиций; 2) материалы компилятивного характера с комментариями автора. Одним из первых описаний обряда казанских татар является сочинение И.Г. Георги (1799). В XIX в. о татарах, их обычаях пишут К. Фукс, А.Ф. Риттих, Н.Ф. Катанов; об обрядах кряшен в это же время появляются работы М. Машанова, С.М. Матвеева. В начале ХХ в. вышли труды Я.Д. Коблова, А. Фукс и, наконец, компилятивные работы Е.А. Знаменского и А. Сперанского. В послевоенные годы ХХ в. появились научные этнографические исследования Н.И. Воробьева (1953), коллективный труд по татарам Среднего Поволжья и Приуралья (1967), в которых ученые не только дают описания обряда, но делают попытки сопоставить его с булгарским обрядом, найти истоки некоторых элементов. Р.К. Уразмановой (1984, 1993, 2001) опубликован значительный материал по обрядам различных групп казанских татар, татар-кряшен, молькеевских кряшен.

В § 2 рассматривается история изучения погребального обряда чувашского народа. Работа по изучению археологических памятников на территории Чувашии началась во второй половине ХIX в., что непосредственно связано с деятельностью IV Всероссийского археологического съезда (1877 г.), который активизировал деятельность краеведов по сбору сведений об археологических памятниках. Первые работы по исследованию кладбищ позднего средневековья начались в 1921 г. под руководством В.Ф. Смолина, в 1926–1930 гг. ГАИМК под руководством П.П. Ефименко были проведены разведочные археологические исследования, в результате которых было выявлено 8 позднесредневековых кладбищ XVII–XVIII вв. Исследователь отметил древние связи чуваш с финнами Поволжья. В послевоенные годы в республике проводились работы по учету археологических памятников. В 1947 г. К.В. Элле была составлена карта археологических памятников Чувашии. В 1949–1950 гг. антропологом М.С. Акимовой были произведены раскопки трех позднесредневековых кладбищ, в 1957 гг. Н.В. Трубниковой, а в 1969–1972 гг. И.С. Вайнером, Ю.А.Красновым исследовался Новоядринский могильник (XIV–XVIII вв.), в 60-70 гг. ХХ в. В.Ф. Каховским раскапывался могильник «Палаху», им же исследовалось Икковское кладбище, и совместно с А.П. Смирновым – Таушкасинское кладбище (1967). В 70-80 гг. ХХ в. В.Ф. Каховским и Б.В. Каховским были исследованы Толиковское, Бахтигильдинское, Тегешевское кладбища позднего средневековья, которые позволили исследователям изучить погребальный обряд чувашского народа и опубликовать материалы по нему. В 1983–1986 гг. автором данной работы было выявлено и обследовано 8 языческих кладбищ XVII–XVIII вв., расположенных в Чувашии, и проведено исследование Больше-Меминского чувашского кладбища, расположенного на территории Республики Татарстан. И, наконец, в 2000–2001 гг. Е.П. Михайловым, Б.С. Соловьевым, А.В. Михеевым были проведены раскопки II Новосюр­беевского могильника. К настоящему времени исследовано 34 языческих чувашских могильника XVI–XIX вв.

По истории чувашей существуют венгерские источники XVIII в. Ш.Туркольи, географа Томка Саски, XIX в. – Антал Регули, Андраш Дешко, в которых отражены этнографические и лингвистические исследования, связанные с территорией и обычаями чувашей. В XVIII в. появились труды, описывающие обряды инородческого населения Г.Ф. Миллера «Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко-то: черемис, чуваш, вотяков», И.Г. Георги «Описание всех обитающих в Российском государстве народов», Н.И. Делиля «Путешествие академика Николая Иосифа Делиля в Березов в 1740 г.». Все вышеперечисленные исследователи подметили одну важную особенность погребального обряда чуваш – их несомненную близость к языческому ритуалу марийцев. В конце XIX в. В. Сбоев критиковал работы своих предшественников за неточности при описании обрядов. В это же время появились статьи С.М. Михайлова (1852), исследование В.К. Магницкого (1881), в начале ХХ в. появились работы Г. Комиссарова, Н.В. Никольского, К.П. Прокопьева, С.И. Руденко, описывающие погребальный обряд чувашей. Послевоенный период характеризуется целенаправленным изучением духовной культуры народов. Исследования приобретают аналитический характер. В 1959 г. П.В. Денисов опубликовал исследование «Религиозные верования чуваш», и, наконец, результатом многолетней работы авторского коллектива является монография «Чуваши» (1970), в которой авторы пришли к выводу о том, что предки чуваш имели генеалогические связи с родственными тюркоязычными народами.

В § 3 освещается вопрос об истории изучения позднесредневековых марийских памятников археологами, а также дается краткий обзор этнографического изучения погребального обряда марийского народа. Сопоставление могильников IX–XIII вв. с позднесредневековыми кладбищами XVI–XVIII вв. помогают преодолеть хронологический разрыв, выявить истоки обряда. В настоящее время известно более 100 марийских кладбищ периода позднего средневековья и 12 могильников IX–XIII вв. Сбор и систематизация археологических находок начинаются в 80-90 гг. XIX в., в чем огромная заслуга принадлежит крупнейшему русскому археологу А.А. Спицыну. В 1897 г. им был исследован Юмский могильник, который в 1929 г. исследовался А.П. Смирновым. Работы по исследованию могильников позднего средневековья производились комплексной антропологической экспедицией в 1925–1930 гг. под руководством Е.И. Горюновой. Ею было исследовано 10 могильников. В 1929 г. антропологической экспедицией под руководством Л.И. Вараксиной были зафиксированы древние языческие кладбища XVIII в. В 1949–1952 гг. вышли в свет обобщающие работы А.П. Смирнова, в которых дан свод и анализ археологических памятников на территории Марий Эл. В 1951–1953 гг. антропологическая экспедиция под руководством М.С. Акимовой исследовала кладбища луговых марийцев XVIII–XIX вв. и Мало-Сундырское кладбище в горномарийском районе. Материалы, полученные в результате раскопок, свидетельствуют о переходе марийского населения от язычества к христианству. В 80-90 гг. ХХ в. исследования по изучению поздних кладбищ приобретают особую активность, что связано с деятельностью Т.Б. Никитиной, посвятившей много сил и времени изучению погребального обряда марийского народа, а также его истории. Ею было открыто 11 ранее неизвестных могильников позднего средневековья и подвергнуто исследованию. Для объяснения некоторых деталей погребального обряда марийцев привлекаются материалы марийских могильников VII–XII вв., исследованные в 50-70 гг. XX в. Г.А. Архиповым и А.Х. Халиковым. В 1981 г. Т.Б. Никитиной и Г.И. Дроздовой были проведены рекогносцировочные работы на территории Республики Татарстан с целью поиска «черемисских кладбищ». Ими было выявлено четыре «черемисских» кладбища. С 1999 по 2002 гг. Г.И. Дроздовой был обследован ряд районов Татарстана с целью поиска позднесредневековых языческих кладбищ. В ряде деревень Арского, Балтасинского, Кукморского районов среди населения сохранились предания о проживании марийцев на этой территории. Результаты исследований по материалам позднесредневековых могильников опубликованы в ряде статей и монографических исследований Т.Б. Никитиной.

В этнографическом плане погребальный обряд марийцев XVIII–XIX вв. рассматривался в трудах Г.Ф. Миллера (1791), И.Г. Георги (1799), М. Лаптева (1861), А. Олеария (1870), А. Фукс (1870), С.К. Кузнецова (1884), Г. Яковлева (1887), И.Н. Смирнова (1899). Наиболее ценными являются труды И.Н. Смирнова и С.К. Кузнецова, созданные на основе собранных этнографических наблюдений с указанием конкретного места наблюдений. С.К. Кузнецов отметил отличия в погребальном обряде луговых марийцев. Описывая обряды, путешественники иногда ошибочно называли черемис и чуваш «татарами», черемис – чувашами или наоборот. Это объясняется большим сходством религиозных верований этих народов. В 1914 г. на собрании ОАИЭ выступил с научным докладом о погребальном обряде восточных марийцев один из первых марийских ученых В.М. Васильев (1927). Он не только проследил связь между всеми группами марийцев, пытаясь найти сходство и отличия в обрядах отдельных групп, но и предоставил критический анализ работ предшественников, указал районы, в которых наблюдался тот или иной обряд. Подлинно научное изучение этнографии марийцев началось лишь в послевоенный период. В 1964 г. вышло исследование К.И. Козловой «Этнография народов Поволжья», в которой автор на основе материалов, собранных за время многолетних экспедиций, рассматривает религиозные верования народов Поволжья, уделяя внимание погребальному обряду, и приходит к выводу о близости марийского обряда с обрядом тюркоязычных чувашей. Погребальному обряду марийцев XIX–XX вв. посвящена статья марийского этнографа Н.С. Попова (1981). Автор приводит специфические детали обряда, отмечает место их фиксации и распространения.

Нельзя не отметить успехи марийских археологов и этнографов в плане изучения позднесредневековых могильников и погребального обряда, что в свою очередь способствовало созданию убедительной схемы этнического развития марийского народа с этапа формирования до вхождения в состав централизованного государства.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Цена автореферата

В § 4 рассматривается история изучения погребального обряда удмуртского народа по археологическим и этнографическим материалам. Удмуртские позднесредневековые могильники привлекали внимание исследователей еще в конце XIX в., что подтвердили работы А.А. Спицына (1881) и Н.Г. Первухина (1896), Ф.Д. Нефедова (1899) и И.Н. Смирнова (1896). В досоветский период шло накопление археологического материала, в результате чего были получены первые материалы о погребальном обряде удмуртов XVI–XIX вв. С 1926 г. исследованием поздних памятников занимался А.П. Смирнов. Им было выявлено 22 кладбища, результаты изложены в очерках по древней и средневековой истории народов Поволжья и Прикамья (1952). В 1952 г. вышла книга И.А. Талицкой «Материалы к археологической карте Прикамья», в которой дано описание 12 удмуртских кладбищ. С 1954 г. начала работать Удмуртская археологическая экспедиция, которая занималась изучением археологических памятников Удмуртии, в том числе и поздних. Э.М. Медникова, В.А. Семенов, С.В. Ошибкина, Л.М. Еговкина открыли и обследовали несколько удмуртских памятников. В 1955–1959 гг. антропологической экспедицией МГУ под руководством М.С. Акимовой было обследовано еще несколько могильников: Аксашурский (XVII–XVIII вв.), Можгинский (XVII в.), Буринский (XVII–XVIII вв.). В 1958 г. вышла работа В.Ф. Генинга «Археологические памятники Удмуртии», в которой автор представил сведения о 38 удмуртских могильниках XVI–XVIII вв., наметил границы территории расселения удмуртов. Им было высказано предположение о позднем распространении христианства среди удмуртского населения и длительном сохранении у них языческих обрядов и верований. В 1959–1961 гг. Г.Т. Кондратьевой было выявлено 17 могильников, в 1965–1970 гг. В.А. Семеновым 18 кладбищ, в 1969–1970 гг. Р.Д. Голдиной исследовано II Баргындинское кладбище. В 1973–1977 гг. отрядами Камско-Вятской археологической экспедиции выявлено 13 позднесредневековых кладбищ в бассейнах рек Валы, Кильмези, Ижа. В 1985–1986 гг. раскопки трех кладбищ были проведены И.Г. Шапран, и, наконец, в 1981–1990 гг. отрядами Удмуртской экспедиции было выявлено еще 17 могильников позднего средневековья и проведены раскопки на 14 могильниках. В последние годы в научный оборот введены новые материалы погребальных памятников XI–XIX вв. (публикации М.Г. Ивановой, Л.А. Наговицина, В.А. Семенова, И.Г. Шапран, Н.И. Шутовой). Большой вклад в изучение погребального обряда памятников позднего средневековья сделан Н.И. Шутовой. В своих монографиях (1992, 2002) ей удалось осмыслить и систематизировать полученные материалы, ввести их в научный оборот, рассмотреть вопросы постепенной трансформации языческих традиций захоронения умерших. Все это позволило решить вопросы территориального расселения удмуртов, их хронологии, а главное – подойти к решению этногенетических проблем.

Первые этнографические сведения о погребальном обряде удмуртов появляются в конце XVIII в. в работах Н.П. Рычкова (1770–1772), Г.Ф. Миллера (1791), П.С. Палласа (1788), И.Г. Георги (1799). Ценность этих исследований заключается в том, что они донесли до нас описание некоторых древних элементов погребальной обрядности, исчезнувших в более поздние времена. В 1870 г. вышла работа А.Ф. Риттиха «Материалы для этнографии России», в которой автор отмечает большое сходство религиозных верований, а также обрядов вотяков (удмуртов) с черемисами (марийцами). Были опубликованы статьи, касающиеся непосредственно религиозных верований удмуртов (Б. Гаврилова, Н.Г. Первухина, И.Н. Смирнова). Большим вкладом по исследованию удмуртов стала книга А.И. Емельянова «Курс по этнографии вотяков» (1921), где были описаны культ предков, общественные моления, погребальные и поминальные обряды удмуртов. Целенаправленное и систематическое изучение удмуртского народа, как и других поволжских народов, связано с послевоенным периодом. Составляются специальные программы для сбора этнографического материала. История погребальной обрядности удмуртов подробно изложена в работах этнографов В.Е. Владыкина, Л.С. Христолюбовой, М.Г. Атаманова (1970, 1985, 1994). В 2000 г. вышла коллективная монография «Народы Поволжья и Приуралья», в которой принимали участие В.Е. Владыкин, Л.С. Христолюбова. Все эти исследования способствовали более глубокому пониманию этногенетических процессов.

Глава 2 посвящена погребальному обряду тюркоязычных народов Волго-Камья (по археологическим и этнографическим данным). Характеристика погребального обряда представлена по двум народам – булгаро-татарам и чувашам.

1. Истоки культуры татарского народа сформировались еще в Волжской Булгарии, поэтому погребальный обряд татарского народа будет рассмотрен в процессе эволюции по следующим периодам: 1) булгарский домонгольский период (языческий) – VIII–XI вв.; 2) период становления мусульманства X–XI вв.; 3) период развитого мусульманства XII–XIII вв.; 4) период Золотой Орды – вторая половина XIII – первая половина XV вв.; 5) период Казанского ханства – XV – первая половина ХVI вв.; 6) Русский период – XVI–XVII вв. и период конца XVII – первая половина XVIII в. –завершение формирования основных современных элементов культуры татарского этноса.

Погребальный обряд булгар домонгольского языческого периода рассмотрен на материалах трех могильников – I Больше-Тарханского – 2-я половина VIII – 1-я пол. IX вв.; Танкеевского и Тетюшского – IX – нач. XI вв. Далее представлен погребальный обряд булгар-мусульман X–ХI вв. на материалах четырех некрополей – II, III Билярский, часть погребений Танкеевского и Тетюшского могильников. По периоду развитого мусульманства – XII–XIII вв. приведены материалы погребального обряда I Старо-Куйбышевского, I и IV Билярских, Измерского и III Рождественского могильников. Период Золотой Орды XIII–XIV вв. представлен, в основном, городскими некрополями г. Болгара: могильник у Соборной мечети, у Черной палаты, у Малого Минарета, у Ханской усыпальницы, а также сельскими: Такталачукский и Азметьевский. Период Казанского ханства характеризуется материалами городских некрополей Казанского Кремля, материалами V Рождественского могильника и большим количеством эпиграфических памятников. Русский период и период формирования татарской народности представлен этнографическими описаниями погребального обряда казанских татар, татар-кряшен и молькеевских кряшен.

Рассмотрев погребальный обряд татар-кряшен, а также молькеевских кряшен, нельзя не обратить внимание на наличие многих языческих пережитков: вливание умершему в рот воды, церемония хождения за водой, проведение ножом вокруг постели умершего (отсечение его от живых), раздача его вещей, снаряжение умершего одеждой на «тот свет», положение ему в гроб подушки, состоящей у кряшен из березового веника, у молькеевских кряшен – из стружки от гроба; плата за землю на кладбище, обычай приглашать умершего в дом на 40-й день, выливание части еды для умершего – все перечисленные детали свидетельствуют о несомненной близости этих обрядов между собой. Наличие некоторых общих деталей обряда кряшен с погребальным обрядом казанских татар: приглашение иногда в дом муллы для чтения молитв, питание кониной, ношение тюбетеек – все это свидетельствует об общих истоках этих обрядов.

Итак, рассмотрев по деталям обряд булгаро-татар, можно проследить его эволюцию:

Местоположение. Могильники булгар-язычников располагались по берегам рек. Некрополи булгар-мусульман Х–ХI вв. – за пределами поселений, непременно с наличием рядом реки, могильники ХII–ХIII вв. также находились за пределами поселений, но в непосредственной близости от них, как правило, за каким-либо естественным или искусственным рубежом. Городские некрополи Золотой Орды располагались в черте города, как и могильники периода Казанского ханства. Кладбища казанских татар ХVIII–ХIХ вв. располагались вне деревень, недалеко от селений, по возможности за речкой.

Надмогильные сооружения. Внешние признаки языческих и мусульманских булгарских могильников не выявлены, хотя, возможно, они и имелись. В золотоордынский период и в период Казанского ханства появились кирпичные и каменные надгробия (в пределах Булгарии известно до 400 надгробий), а также началось строительство мавзолеев для знати. Из известных на данное время в г.Болгаре двадцати монументальных ритуальных сооружений – десять мавзолеев. Все они расположены в черте города. Из описаний этнографов, казанские татары имели обычай сажать на могиле одно или несколько деревьев. Могилы почти всегда обносились изгородью, иногда на могилу ставили камень, делали небольшие срубы без крыши, в которые сажали березки и ставили камни, иногда ставили памятники в виде столбов.

Внутреннее устройство могил. Могилы булгар-язычников имели два вида конструкций: простые ямы и сложные с уступами-заплечиками. Первые из них имели подпрямоугольную форму и отвесные стенки. Глубина от 100 до 160 см; 40-50% могил – длинные (200-260 см) с пространством в изголовье для жертвенного комплекса. Могильники булгар-мусульман Х–ХI вв. по форме простые, подпрямоугольные в плане, с отвесными стенками, без щелей-заплечиков и подбоев-ляхдов. Преобладают ямы длиной 180-200 см и шириной 45-50 см. В могильниках ХII–ХIII вв. господствует небольшая глубина могил, отсутствуют подбои-ляхды. По конструкции ямы делятся на три типа: простые, с заплечиками с одной стороны или с двух сторон и с подбоем. Глубина их 70-190 см. Могильные ямы глубокие, имели подбои или ляхд.

На языческих булгарских могильниках зафиксированы следы деревянного гробовища или перекрытия – настила в ямах с заплечиками, в ряде случаев – подстилки и покрытия из бересты или луба. В ранних мусульманских могильниках остатков дерева и гвоздей не найдено, но, вероятно, гроб был. В ХI–XII вв. использовались дощатые гробы. Появляется новая черта обряда – употребление железных гвоздей и скоб для скрепления гробов, которые появились только в ХII в., скорее даже во второй его половине. В золотоордынский период были зафиксированы гробы, деревянные настилы, кирпичная кладка, железные гвозди. В период Казанского ханства в погребениях знати отмечены двойные гробы, обтянутые кожаными ремешками с серебряными или медными накладками. Из описаний этнографов ХVIII в. умерших хоронили без гробов, на лубке или досках.

Способ захоронения. Для булгар всех периодов характерен обряд ингумации (трупоположения). Булгар-язычников хоронили головой на запад, на спине, с руками, расположенными вдоль тела. Отличительной особенностью могильников Х–ХI вв. является период становления нового обряда в Волжской Булгарии, отсюда отсутствие строгого единообразия в отдельных деталях ритуала, в частности, в положении тела, рук и лица погребенных. Наряду с соблюдением кыблы, в абсолютном большинстве случаев встречаются отдельные захоронения лицом вверх или даже на север. Встречаются захоронения умерших на правом боку. Особенно разнообразно в этот период положение рук. Для некрополей ХII–XIII вв. характерна унификация деталей обряда: строгое соблюдение кыблы, ориентация лица к Мекке, единообразное положение покойника с легким поворотом на правый бок, с правой рукой, вытянутой вдоль корпуса, и левой, слегка согнутой и положенной на таз. В среднем, 90% погребений дают это устойчивое сочетание признаков против 40-50% в ранних могильниках. В золотоордынский период все захоронения совершены по обряду ингумации, вытянуто на спине, иногда с поворотом на правый бок, головой на запад, лицом к югу. В период Казанского ханства погребальный обряд не меняется. По описаниям этнографов, покойника опускали в могилу, затем укладывали в боковой подбой, лицом к Мекке. Отверстие закладывалось кирпичами или досками.

Погребальный инвентарь. В большинстве случаев умерших на языческих булгарских некрополях хоронили с погребальным инвентарем, состоящим из орудий труда, оружия, сосудов. Умершие были погребены в одежде и с украшениями. На мусульманских могильниках Х–ХIII вв. и в дальнейшие периоды погребальный инвентарь полностью исчезает из погребений. Этнографические данные подтверждают захоронения умерших без вещей и в саване.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Заказать автореферат

Ритуальные остатки. Булгарские языческие захоронения сопровождались жертвенными комплексами, состоящими из черепа и костей ног лошади. На ранних мусульманских могильниках зафиксированы остатки погребальной пищи в виде костных остатков домашних животных и сосудов, в которые могла быть помещена погребальная пища. У казанских татар на 40-й день совершали жертвоприношение – резали коня, причем, кости не разрешалось ломать, их относили в определенное место. Данный обычай имел место и у татар-кряшен.

Распространение ислама среди волжских булгар уже в домонгольское время очень четко проявилось в обряде булгар ХII–XIII вв., в период Золотой Орды, а позднее и в погребальном обряде казанских татар.

В § 2 рассматривается погребальный обряд чувашского народа (по археологическим и этнографическим данным). К сожалению, нам известны кладбища чуваш не ранее XIV в., что связано с отсутствием археологических памятников и затрудняет возможность проследить истоки обряда, уходящие своими корнями вглубь веков. Погребальный обряд чувашского народа характеризуется следующими признаками:

Местоположение. Позднесредневековые кладбища располагались в большинстве случаев на возвышенных местах и обязательно недалеко от воды, в ряде случаев — на склоне оврагов. Определить какие-либо закономерности расположения кладбищ относительно поселений не удалось.

Внешние признаки. Средневековые кладбища имеют два вида надмогильных сооружений: земляные насыпи и надгробия (деревянные столбы «юпа» или каменные плиты).

Внутреннее устройство могилы. Могильные ямы имели подпрямоугольную форму, стенки могил вертикальные. На Новоядринском могильнике в 2-х случаях отмечались подбои, на Мартыновском – четыре погребения имели сложную конструкцию, два из них – ступенчатые стенки, на II Новосюрбеевском могильнике погр.7 имело трапециевидную форму, погр.3 – уступы справа от костяка и в изголовье, в погр.5 –  уступы вдоль длинных стен могильной ямы. Отмечается зависимость размеров могил от роста и возраста умерших. Глубина могильных ям – 40-60 см, но во всех прослеженных случаях характерно стремление довести дно ямы до слоя суглинка и пройти его на 10-15 см. В могильниках ХIX в. при активном внедрении в погребальный обряд требований христианского культа наблюдается углубление могильных ям до 130-150 см (Чегедуевское, Мусирминское кладбища). На чувашских кладбищах обнаружены остатки деревянных конструкций: остатки досок, тлен от гробовища и т.д. На Малоарабузинском и Новоахпердинском отмечены захоронения в деревянных колодах, в гробах с дном из луба. На Мартыновском выявлены остатки из бересты или луба в качестве подстилки. На Новоядринском и Мартыновском могильниках наблюдалась специфическая деталь – в большинстве захоронений отмечено пространство в изголовье. На кладбищах ХIX в. (Чегедуевском, Мусирминском) захоронения совершались в гробах.

Способ захоронения. Захоронения на чувашских кладбищах ингумационные. Костяки обычно располагались на спине, с вытянутыми вдоль тела руками. В ряде случаев зафиксировано сгибание рук в локтевых суставах и укладывание их чаще всего на грудь, что обычно характерно и для христианского обряда, но не свойственно ни для языческих, ни для мусульманизированных булгар. Ориентация умерших не отличается стабильностью и колеблется от северной до западной. Если для более раннего языческого обряда была характерна северная ориентация, то с ХVII в. она западная.

Погребальный инвентарь. Наиболее часто встречающимися находками являются железные ножи, причем, в Новоядринском могильнике все они имеют обломанные концы лезвий. Частыми находками являются остатки огнива в виде кремня и кресала, в женских захоронениях – иглы. Имеются орудия труда: обломки серпов, топоры, зубила, косарь, значительно реже встречаются наконечники стрел.

Многочисленны, особенно в женских захоронениях, находки украшений. Преобладают украшения головы, груди, рук и ног. Начиная с ХVI в., в могилах появляются монеты, причем большинство из них датируются временем правления Ивана IV, Федора Ивановича, Бориса Годунова, Василия Ивановича, Алексея Михайловича, Федора Алексеевича и более поздних периодов, вплоть до конца ХIX в.

Ритуальные остатки. В могильных засыпях и на дне могил отмечены элементы культа огня. Эта деталь прослеживается и по этнографическим данным. Завершая обход могилы, участники похорон прыгали через костер, разложенный у погребения или у входа на кладбище, чтобы очистить себя от действия духов загробного мира. Огонь нужен был покойнику и на «том свете». Во время поминок чуваши разводили огонь на кладбище и приносили жертву умершим или сжигали остатки жертвоприношения.

Погребальный обряд чувашей вплоть до начала ХХ в. продолжал оставаться языческим. Некоторые исследователи пытаются найти истоки погребального обряда чувашей в обряде волжских булгар-язычников или булгар-мусульман. Сопоставив погребальный обряд чувашей с обрядом булгаро-татар, мы нашли следующие общие моменты: по археологическим данным – расположение кладбищ у воды, прямоугольная форма могил, способ захоронения, традиционная поза умерших, наличие и постепенное распространение западной ориентации умерших, захоронение в гробах, наличие подстилки, тлена от гробовища, наличие погребального инвентаря, одежды и украшений, наличие жертвенных комплексов; по этнографическим данным – процесс обмывания, стремление похоронить умершего как можно скорее, очистительные мероприятия (мытье в бане, вымывание избы), поминовение умерших. Все перечисленные детали характерны для многих народов Восточной Европы периода позднего средневековья.

Рассмотрим отличия в деталях погребального обряда чувашей и булгар-язычников и мусульман: (по археологическим данным) – булгарские языческие могильники грунтовые, бескурганные, надмогильных сооружений на них не выявлено, в золотоордынский период появились каменные склепы, надгробные памятники; для чувашей характерны два вида надмогильных сооружений: земляные насыпи и надгробия; для булгар-язычников характерны два типа ям – простые и сложные с уступами-заплечиками, в период Золотой Орды появляются ямы с подбоем; для чувашей характерны в основном ямы простой конструкции, ямы с заплечиками и уступами единичны. Почти для всех кладбищ чуваш характерна зависимость размеров могил от роста и возраста умерших. Глубина могильных ям небольшая от 40 до 60 см. Для булгарских могильников характерна большая глубина (от 100 до 160 см), 40-50% могил – длинные, с пространством в изголовье для жертвенного комплекса. Для мусульманских могильников золотоордынского периода характерны глубокие ямы от 70 до 190 см. На языческих булгарских могильниках, в ряде случаев зафиксированы следы деревянного гробовища или перекрытия – настила в ямах с заплечиками. В булгарских языческих захоронениях костяк располагался вытянуто на спине, с руками, вытянутыми вдоль корпуса, такое же положение тела имело место и у чувашей, но в более поздний период в XII–XIII вв., положение костяка у булгар изменяется – умершего стали хоронить с легким поворотом на правый бок, правая рука вытянута вдоль корпуса, левая, слегка согнутая, покоилась на тазу. С проникновением христианства и у чувашей меняется положение костяка – вытянуто на спине, руки, слегка согнутые в локтях, покоились на груди. Ориентация умерших колеблется от северной к западной. Переход к западной ориентации, очевидно, связан с христианизацией населения. У булгар-мусульман ориентация умерших – головой на запад, лицом к Мекке, такая ориентация обусловлена требованиями мусульманской религии. На мусульманских могильниках отсутствует погребальный инвентарь, в то время как на чувашских могильниках инвентарь встречается, так же как и предметы украшений и одежды.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Цена автореферата

По этнографическим описаниям чуваши сохранили в погребальном обряде больше языческих традиций чем казанские татары, а именно: обычай оставлять возле умершего чашку с водой, принесение в жертву крови курицы, совершение всех действий в обратном порядке; татар обряжали в саван, чувашам надевали одежду, клали запас белья, а также снабжали предметами первой необходимости, которые могли пригодиться ему на «том свете»; татарам запрещалось класть какие-либо вещи в могилу; у чуваш могилы имели простую конструкцию, у татар – сложную, с ляхдом или нишей в боковой стенке. Татары хоронили без гробов, чуваши в гробах; на них иногда делали окошечко или дверь для выхода души на свободу. На могилы у казанских татар ставили камни, иногда срубы, у чувашей – столбы, иногда лачугу.

Если сопоставить погребальный обряд чувашей с обрядом татар-кряшен и молькеевских кряшен, то обнаруживается ряд параллелей, идущих от язычества. Ряд общих элементов можно объяснить влиянием христианской религии. Все эти схожие детали свидетельствуют о некоторой близости духовной культуры этих двух народов.

Глава 3 – Погребальный обряд финноязычных (марийского и удмуртского) народов по археологическим и этнографическим данным состоит из двух параграфов.

В § 1 рассматривается обряд позднесредневековых марийских могильников XIV–XIX вв. Для выявления истоков обряда дается краткий экскурс ритуала могильников раннего средневековья. Погребальный обряд марийских могильников VII–XII вв. характеризуется следующими признаками: умерших хоронили недалеко от воды, чаще всего на возвышенных местах. Следов внешних признаков не зафиксировано, ввиду сильной разрушенности могильников. Ямы имели простую конструкцию. Остатки гробов не прослеживаются, видимо, они появились значительно позднее, но зафиксированы следы войлочных и меховых подстилок. Наряду с ингумацией имела место и кремация, а также кенотафы. Умершие располагались вытянуто на спине, с вытянутыми вдоль тела руками, головой на север. Умерших сопровождали орудия труда, иногда оружие, сосуды, клады дополнительных вещей, украшения. В ряде случаев в погребениях выявлены лицевые покрытия, а также сохранились шапки и варежки. Многие эти детали сохранились в погребальной обрядности марийцев XVI–XVIII вв., но некоторые детали обрядности исчезли – обряд кремации и кенотафы, ориентация умерших – южная для горных марийцев, северная – для луговых, в более поздних могильниках преобладающей становится западная ориентировка, подстилка заменяется рамами или гробами, наблюдается обеднение погребального инвентаря, а в более поздних кладбищах появляются крестики. Этнографические данные позволяют представить погребальный обряд в полном объеме и проследить сохранение языческих пережитков в нем вплоть до начала ХХ века.

В § 2 рассматривается погребальный обряд удмуртского народа. Погребальный обряд северных удмуртов раннего средневековья характеризуется следующими признаками: обязательное расположение у воды, что объясняется представлениями населения о подземном мире и многими деталями ритуала, которые оставили следы в фольклоре удмуртов (М.Г. Атаманов, В.Е. Владыкин, 1985). Некоторые могильники располагались поблизости от соответствовавших им городищ. Внешних признаков могил не сохранилось. Умерших хоронили в прямоугольных могильных ямах, преимущественно в гробах. Остатки погребальных сооружений сохраняются редко, в ряде случаев были зафиксированы остатки бересты, луба, ткани, меха, тлен от гробовища. Для ранних удмуртов характерны два способа погребения: ингумация и (в редких случаях) кремация. Умерших в большинстве случаев хоронили вытянуто на спине, руки вытянуты вдоль корпуса или слегка согнуты в локтях, головой на север с отклонениями на восток и реже – на запад. В захоронениях (96,3%) присутствует погребальный инвентарь, состоящий из орудий труда, оружия, а также украшений, которые располагались в том порядке, в котором носились при жизни. Во многих захоронениях обнаружена посуда из глины, бронзы или бересты. Судя по находкам костей, в посуде находилась жертвенная пища. В ряде погребений были обнаружены жертвенные комплексы, состоящие из вещей, завернутых в ткань или сложенных в берестяной сосуд. Почти во всех исследованных захоронениях зафиксирован культ огня. В ряде случаев между могилами были выявлены остатки тризн. Погребальный ритуал удмуртов XI–XII вв. находит продолжение в поздних удмуртских погребальных памятниках и обрядности (М.Г. Иванова, 1992).

Могильники удмуртов XVI – начала XVIII вв. располагались на невысокой мысовой части берега реки, при этом они занимали только площадку или склон вблизи населенных пунктов, иногда на значительном удалении от водоемов. Остатки надмогильных сооружений в виде деревянного кола забитого в изголовье (Енабердинский могильник), или у ног умершего (Атынский могильник), удалось выявить в редких случаях. Захоронения совершались в ямах простой прямоугольной формы с отвесными стенками и ровным дном. Иногда в одной из стенок располагались ниши, в которых могли размещать пищу (Ципьинский могильник), или вдоль продольных стенок делали заплечики, уступчики, чтобы устроить над погребенным перекрытие из досок (Атынский, Малиновский могильники). Умерших хоронили в рамах из досок, плах или луба без днища. На дно такой рамы настилали бересту, луб, мех, войлок, иногда хоронили в колодах, прямоугольных гробах с днищем и крышкой, иногда заворачивали в бересту или луб. Глубина могил составляла 30-80 см. Умерших клали головой на север, иногда с отклонениями на запад или восток, часты захоронения головой на запад или юго-запад, чаще всего преобладает какое-либо одно направление. Умершего располагали вытянуто на спине, руки вдоль корпуса или сложены в области тазовых костей. Покойные сопровождались погребальным инвентарем. В захоронениях появились монеты. Среди остатков одежды были зафиксированы тлен от меховой шапки, фрагменты головных уборов, кожаных сапог. В ряде случаев были зафиксированы жертвенные дары, состоящие из монет, украшений, бытовых предметов и пищи (орехи, яйца), они были завернуты в ткань или сложены в деревянной чашке. Часть вещей, сопровождающих умершего, преднамеренно обломана или погнута. На позднесредневековых могильниках удмуртов прослеживаются следы поминальных тризн. Культ огня сохранился и прослеживается в виде золы, углистых пятен и фрагментов угля.

Данные этнографии по погребальному обряду удмуртов позволяют проследить и другие этапы, которые не прослеживаются археологически. Они дополняют картину погребального обряда и объясняют некоторые элементы обряда. Некоторые детали ритуала характерны только для удмуртов. Так, они мазали рот умершему маслом, чтобы показать, что умерший жил на этом свете хорошо; на крест вешали лоскут ткани с целью, чтоб умерший мог справить себе новую одежду; после похорон удмурты обсыпали участников похорон золой. Все эти черты являются специфичными и не наблюдаются у других народов.

Анализ основных элементов погребального ритуала удмуртского населения с эпохи средневековья до начала XIX в позволяет прийти к выводу, что многие дохристианские обычаи продолжали сохраняться и в более поздних памятниках, хотя и в несколько трансформированном виде. Христианизация вносит новые элементы в погребальную обрядность: захоронения в гробах, западная ориентация умерших, становятся более глубокими могилы. В этнографии эти изменения связаны со сроками и характером проведения поминок. У некоторых территориальных групп северных удмуртов языческие поминки соотносились с христианскими днями поминовения усопших. На похоронах и поминках использовались христианские атрибуты – кресты, иконы, свечи, проводилось отпевание покойников. Под влиянием православия произошла унификация погребальной обрядности удмуртов, языческие элементы уходят в прошлое, теряются, забываются и, наконец, исчезают.

Рассмотрев погребальный обряд удмуртов, мы нашли множество общих элементов, характерных как для финноязычного марийского народа, так и для тюркоязычного чувашского народа, а именно: вера в душу и в загробный мир, наказ родственникам относительно похорон; обычай оставлять чашку с водой для души умершего, жертвоприношение курицы, церемония принесения воды, прут, положенный в гроб, с целью отгонять злых духов, бытовые предметы, положенные в гроб для занятий трудом на «том свете», теплая одежда для умершего, украшения, монеты; обычай совершать все действия в обратном направлении, подушка, наполненная березовыми листьями или стружкой от гроба; обычай раздачи нитей во время похорон; обычай прорубать в гробу окошечка или двери для выхода души на свободу; обычай хоронить умерших на лубке, в колодах, гробах, навесы над могилой; обычай оставлять телегу или сани после похорон во дворе; ориентировка умерших головой на север, сменившаяся под влиянием христианства на западную, небольшая глубина могильных ям, сменившаяся в более поздних могильниках на более глубокие; очистительные мероприятия, такие как: мытье дома, мытье в бане, положение кирпича на место, где лежал усопший, перешагивание через костер, жертвоприношение коня в большие поминки; пищу, предназначенную умершему, отдавали собакам и по их реакции определяли, как живется умершему на «том свете».

Резюмируя вышеизложенное, нельзя не отметить сходство большого количества признаков погребального обряда финноязычных (марийского и удмуртского) и тюркоязычного (чувашского) народов по археологическим данным, а именно: все рассмотренные выше кладбища марийцев, удмуртов, чуваш располагались в большинстве случаев на возвышенных местах и обязательно недалеко от воды. На поздних кладбищах Среднего Поволжья и Приуралья надмогильные сооружения фиксируются сравнительно редко, возможно, из-за плохой их сохранности. У удмуртов они встречены лишь в единичных случаях в виде остатков деревянных колов, забитых в изголовье, в ногах умершего или возле могильной ямы. У чувашей встречается три вида надмогильных сооружений: земляные насыпи, которые, в большинстве случаев сравнялись с землей, деревянные столбы «юпа» и каменные стелы. У марийцев выявлены следы навесов и оградок около могил. Захоронения на всех могильниках совершены в грунтовых ямах простой подпрямоугольной формы со слегка закругленными углами, вертикальными стенками и плоским дном. На некоторых удмуртских могильниках (Ципьинский) обнаружены в боковых стенках подбои или ниши. В Атынском могильнике были отмечены заплечики, по-видимому, захоронения были перекрыты досками. По свидетельствам этнографов, боковую нишу в могиле могли устраивать лишь на юге Удмуртии, что можно объяснить влиянием мусульманства. Единичные случаи захоронений с уступами были зафиксированы на II Новосюрбеевском чувашском кладбище. На Мартыновском кладбище были отмечены ямы сложной конструкции с пространством в изголовье или со ступенчатыми стенками. Размеры могил во всех могильниках зависели от возраста и роста умершего. В марийских могильниках иногда могилы превышали рост покойного. Со стороны головы в отдельных случаях оставляли пространство для жертвенных даров. Эта деталь прослеживалась и в чувашском обряде. Для всех могильников характерна небольшая глубина могильных ям. В конце ХVIII–XIX вв. глубина могил увеличивается, что связано с проникновением христианства в погребальный обряд вышеперечисленных народов.

На могильниках рассматриваемых этнических групп наблюдаются разнообразные типы внутримогильных сооружений: обертывание или прикрытие лубом и берестой, рамы-ящики без дна, гробы, колоды. На дне могил фиксируются следы разнообразных подстилок. Во второй половине XVII – начале XVIII вв. отмечались захоронения в гробах, появление которых связано с влиянием христианства. Эта деталь обряда наблюдалась и на могильниках позднего средневековья в Чувашии. Б.В. Каховский объясняет появление гробов булгарским заимствованием, ссылаясь на могильники Палаху и Большая Тояба. Наличие древесного тлена в захоронении не является свидетельством существования гробов, а появление гробов как в чувашских, марийских, так и в удмуртских могильниках конца ХVII в. правильнее будет связывать с христианскими, а не с булгарскими традициями.

Для всех могильников позднего средневековья (марийцев, удмуртов, чувашей) характерен обряд ингумации и положения умершего в традиционной позе – вытянуто на спине. Положение рук не отличается стабильностью, но в большинстве случаев руки располагались вытянуто вдоль костяка, либо правая или левая согнута, а другая вытянута, иногда обе руки слегка согнуты в локтях. Изредка на могильниках горных марийцев и чувашей встречаются случаи скорченных погребений (на правом боку с подогнутыми ногами, кисти рук сложены перед лицом). Это можно объяснить воздействием южных соседей (Алихова, 1959). Погребенные ориентированы на северо-запад как на марийских, удмуртских, так и на чувашских могильниках (Каховский В., Каховский Б., 1978). Б.В. Каховский связывает такую ориентировку с булгарами, полагая, что у финноязычных народов Поволжья преобладала ориентировка головой на север, ногами на юг (Каховский, 1981). Для древнемарийских и удмуртских могильников характерна северо-западная ориентация, наряду с северной.

У всех финноязычных народов и тюркоязычных чувашей на могильниках представлены примерно одинаковые наборы вещей. На поздних этапах появляются находки христианского культа – крестики. На удмуртских и чувашских могильниках отмечены и безынвентарные захоронения или захоронения с одним или несколькими предметами: монетой, ножом, пряжкой. Ритуальные остатки на поздних кладбищах представлены следами поклонения огню, сопровождением умерших монетами, пищей и жертвенными дарами для жизни на «том свете»; обычаем «умерщвления» вещей и ритуального захоронения животных. Однако характер и степень распространения этих элементов обряда различны у каждого народа. Культ огня в виде углей и золы в засыпи могилы был отмечен в захоронениях марийцев, чувашей и реже – у удмуртов. Для марийцев, чуваш и удмуртов характерны находки остатков жертвенной пищи в виде костей птиц и домашних животных, а также находки скорлупы лесных орехов. О наличии пищи в погребениях свидетельствуют находки посуды. На марийских, удмуртских, изредка на чувашских памятниках были зафиксированы металлические котелки, глиняные сосуды, остатки деревянных чаш.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Для марийцев и удмуртов характерны жертвенные комплексы в захоронениях, которые состояли из набора ювелирных изделий, либо орудий труда или бытовых вещей, а также сопровождение умерших деньгами. Для могильников всех перечисленных групп свойственен обычай обламывания вещей, а также сопровождение умерших монетами. В чувашских захоронениях отмечался обычай ритуального захоронения черепа, челюстей и ног животного (лошади, коровы, овцы).

Исходя из вышеперечисленных деталей погребального обряда финноязычных (марийского, удмуртского) и тюркоязычного (чувашского) народов мы пришли к следующему заключению:

Для погребального обряда народов Волго-Камья общими являются следующие элементы обрядности: местонахождение могильника у воды, на небольшой возвышенности; прямоугольная форма могил с отвесными стенками и плоским ровным дном, небольшая глубина могил, сменившаяся на более глубокие под влиянием христианства или мусульманства; традиционная поза умерших, наличие и постепенное распространение западной ориентации. Эти детали обряда характерны как для языческого, так и для христианского и мусульманского обряда захоронения всех народов Волго-Камья.

Финноязычные (марийцы и удмурты) и тюркоязычные (чуваши) народы имеют ряд общих деталей в погребальном обряде: одинаковый тип погребальных сооружений, ориентировка умерших, сопровождение умершего пищей и погребальным инвентарем, захоронение покойного в одежде, украшениях, иногда с запасом белья, ритуальные остатки.

Сходство в таких специфичных деталях обусловлено, в первую очередь, общим уровнем социально-экономического и духовного развития финноязычных и тюркоязычного (чувашского) этносов Среднего Поволжья и Приуралья, а отчасти их этническим родством (Шутова, 1992).

Заключение. Сопоставительный анализ погребального обряда татар, чуваш, марийцев и удмуртов по археологическим и этнографическим данным позволил прийти к следующим выводам: погребальный обряд чувашского, марийского и удмуртского народов включает в себя много общих элементов, вероятно имеющих истоки в древней культуре поволжских финнов (небольшая глубина могильных ям, отсутствие гробов, захоронение умерших на лубяной или войлочной подстилках, наличие угольной подсыпки на дне могил, северная ориентация умерших, набор погребального инвентаря и украшений, облом кончиков ножей и т.д.). Наличие некоторых несущественных отличий не в состоянии изменить общей картины в целом.

Сопоставление чувашского погребального обряда с языческим и мусульманским обрядами волжских булгар свидетельствуют об их отличиях. Обряды этих народов почти не имеют в своей основе общих элементов и их развитие шло различными путями. Археологические и этнографические параллели убедительно указывают на сохранение в погребальном обряде чуваш генетических связей с финно-язычными народами и прежде всего с марийцами. Финский компонент, близкий к марийскому, сыграл большую роль в формировании погребального обряда чувашского народа и его этногенезе в целом.

Высказывания некоторых чувашских исследователей о мусульманстве на территории Чувашии не являются, на наш взгляд, убедительными и не подтверждаются археологическими и этнографическими материалами.

Дальнейшее изучение и выявление погребальных памятников на территории Чувашии, в частности, могильников второй половины I–II тысячелетий н.э., позволит в дальнейшем полнее выявить роль тюркоязычных и финноязычных этнических компонентов в формировании чувашского народа.

Основные положения и выводы диссертации изложены в следующих публикациях

а) Публикации в ведущих рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК РФ:
1. Дроздова Г.И. Погребальный обряд чувашского народа ХVI–ХIX вв. (по археологическим и этнографическим данным) / Г.И. Дроздова // Изве-стия Самарского научного центра Российской Академии наук. – Самара: Изд-во Самарского научного центра РАН, 2006. – С.330-335.
б) Публикации в иных изданиях:
2. Дроздова Г.И. О некоторых особенностях погребального обряда местного населения Поволжья и Прикамья / Г.И. Дроздова // Из истории материальной культуры татарского народа: сб.ст. – Казань: Таткнигоиздат, 1981. –
С.52-63.
3. Дроздова Г.И. Позднесредневековые могильники Чувашии / Г.И. Дроздова // Археологические открытия 1984 года. – М.: Наука, 1986. – С.129.
4. Дроздова Г.И. О христианизации чувашского населения по археоло-гическим источникам / Г.И. Дроздова // История христианизации народов Среднего Поволжья и ее марксистско-ленинская оценка: Тез. докл. к рег. науч. конф. 13-14 апреля 1988 г. – Чебоксары: Чув.гос.ун-та им. Н.И.Ульянова, 1988. – С.42-44.
5. Дроздова Г.И. Мусульманские булгарские могильники в районе пе-реправы через Волгу пути из Булгара в Киев / Г.И. Дроздова // Научная конференция «Путь из Булгара в Киев» (25-27 февраля 1991 г.). – Казань: КНЦ
ИЯЛИ им. Г.Ибрагимова РТ, 1991. – С.20-21.
6. Дроздова Г.И. История изучения погребального обряда ХVI–ХVIII вв. на территории Татарстана / Г.И. Дроздова // Город Болгар и его округа: Тез.. док. науч. конф., посвященной. 25-летию БГИАЗ. – Болгар, 1994. – С.53-54.
7. Дроздова Г.И. Об археологических исследованиях в Арском районе Татарстана / Г.И. Дроздова // Заказанье: Проблемы истории и культуры. Материалы конференции. – Казань: Изд-во «Заман», 1995. – С.27-28.
8. Дроздова Г.И. О специфике погребальной обрядности населения Среднего Поволжья ХVI–ХVIII вв. / Г.И. Дроздова // Узловые проблемы со-временного финно-угроведения: Материалы I Всероссийской научной конференции финно-угроведов. – Йошкар-Ола: Мар. пол. изд. ком., 1995. – С.25-28.
9. Дроздова Г.И. Исследование окрестностей Билярского городища (по материалам А.Х. Халикова) / Г.И. Дроздова // Биляр и Волжская Булгария: изучение и охрана археологических памятников. Тез.науч.конф. Билярск, сентябрь 1997. – Казань: Изд-во «Фест», 1997. – С.29-32.
10. Дроздова Г.И. Опыт реконструкции костюма позднесредневековых чувашей (по археологическим данным) / Г.И. Дроздова // Всероссийская научно-практическая конференция «Гуманистические традиции Запада и Востока в музейном деле России и Татарстана» (12-14 сентября 1995 г.): Материалы секции археологии. – Казань: ГОМ РТ, 1997. – С.98-99.
11. Дроздова Г.И. Изучение позднесредневековых памятников на тер-ритории Западного Закамья / Г.И. Дроздова // Болгар и проблемы истори-ческого развития Западного Закамья. 60 лет археологического изучения. Итоги и перспективы. Тез. науч. конф. – Болгар, 1998. – С.53-54.
12. Дроздова Г.И., Булыгин А.И. Больше-Меминский могильник
/ Г.И. Дроздова, А.И. Булыгин // Проблемы древней и средневековой ар-хеологии Волго-Камья. – Казань: Изд-во «Мастер-Лайн», 1999. –
С.161-173.
13. Дроздова Г.И. Итоги и задачи исследования позднесредневековых кладбищ на территории Татарстана / Г.И. Дроздова // Болгар и проблемы изучения древностей Урало-Поволжья. 100-летие А.П. Смирнова: Тез. науч. конф. – Болгар, 1999. – С.69-71.
14. Дроздова Г.И. К вопросу об истории изучения позднесредневековых кладбищ и погребального обряда чувашского народа / Г.И. Дроздова // Во-просы древней истории Волго-Камья: сб.cт. – Казань: Изд-во «Мастер-Лайн», 2001. – С.180-185.
15. Дроздова Г.И. Результаты исследования Больше-Меминского мо-гильника / Г.И. Дроздова // Восток-запад: Диалог культур Евразии. Про-блемы истории и археологии (Вопросы средневековой истории и археоло-гии. Изучение и сохранение историко-культурного наследия): сб.ст. – Ка-зань, 2001. – Вып. 2. – С.207-224.
16. Дроздова Г.И. Разведки в Сабинском и Кукморском районах Рес-публики Татарстан / Г.И. Дроздова // Археологические открытия в Татар-стане: 2001 г. – Казань: Школа, 2002. – С.80-82.
17. Дроздова Г.И. Исследование Мингерского кладбища / Г.И. Дроздо-ва // Материалы итог. науч. практич. конф. ТГГИ за 2001 г. Тезисы. – Ка-зань: Изд-во ТГГИ, 2002. – С.133-134.
18. Дроздова Г.И. Этнокультурные параллели в погребальном обряде марийцев и чуваш (на материале позднесредневековых могильников ХVI–ХVIII вв. / Г.И. Дроздова // Древние этнокультурные связи финно-угров. Материалы Всерос. арх. конф., посвящ. 30-летию Марийского гос.университета и 10-летию Центра археол. Исследований. – Йошкар-Ола, 2002. – С.175 – 177.
19. Дроздова Г.И. О результатах археологического исследования в рай-онах Заказанья в 1999–2000 гг. / Г.И. Дроздова // Древности.. Археологиче-ские исследования и музейно-краеведческая работа в Волго-Уральском ре-гионе. – М., Казань: Изд-во ТГГИ, 2003. – Вып.36. – С.262-267.
20. Дроздова Г.И. Археологические исследования в Кукморском районе РТ в 2001 году / Г.И. Дроздова // Восток-Запад: диалог культур Евразии. Кукморский регион: Проблемы истории и археологии: сб. науч. тр. – Ка-зань: Изд-во ТГГИ, 2005. – Вып. 5. – С.38-40.
21. Дроздова Г.И. К вопросу о материальной и духовной культуре населения Больше-Меминского могильника / Г.И. Дроздова // Восток-Запад: Диалог культур Евразии. Проблемы истории и археологии. – Тез. и мат. рег. науч. практ. конф. «Историко-культурное наследие Зеленодоль-ского региона и Татарстана». Зеленодольск, 24 октября 2003 г. – Казань: Изд-во ТГГИ, 2003. – Вып.3. – С.74-77.
22. Дроздова Г.И. Исследования Новоахпердинского могильника (Рас-копки 1984-1985 гг.) / Г.И. Дроздова // Новые археологические исследова-ния в Поволжье: сб.ст. – Чебоксары: Изд-во ЧГИГН, 2003. – С.214-225.
23. Дроздова Г.И. Исследование позднесредневековых «черемисских» кладбищ на территории Республики Татарстан / Г.И. Дроздова // Взаимо-действие культур в Среднем Поволжье в древности и средневековье: АЭМК: Материалы конференции./ – Йошкар-Ола: Мар. НИИ, 2004. – Вып.27. – С.141-145.

Средняя оценка 0 / 5. Количество оценок: 0

Поставьте оценку первым.

Сожалеем, что вы поставили низкую оценку!

Позвольте нам стать лучше!

Расскажите, как нам стать лучше?

1429

Закажите такую же работу

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке