Ключевые слова: мультикультурализм, Европа, межэтничское взаимодействие, Беларусь, стратегии межкультурного взаимодействия, диалог.
Мультикультурализм как общеупотребимое в науке и массовой культуре понятие относится к политике, стратегии управления обществом, государством, включающим разные этнонациональные группы с различающимися ценностями и моделями поведения. Мультикультурализм следует отличать от термина «мультикультурность», который идентичен поликультурности, и указывает на многонациональный, полиэтнический характер государства.
Усиление полиэтнического, мультикультурного характера в Европе приходится на период после Второй мировой войны. Это связано с рядом причин. Во-первых, в массовом сознании начало преобладать состояние отвращения к нацизму, ксенофобии и колониализму, что дало толчок к формированию толерантного к разным культурам отношения. Во-вторых, мир, Европа понесли огромные человеческие утраты. В период экономического роста рабочих рук не хватало. Так, для работы в Германии, в частности, были приглашены рабочие (гастарбайтеры – «работающие гости»), в основном из Турции, которые вскоре в Германии и остались. В-третьих, развитие постиндустриального общества, усиление интеграционных процессов в Европе и мире способствовали более свободному перемещению трудовых ресурсов и капиталов. Этническая картина Европы менялась: здесь появлялись не свойственные ей ранее этнические общности, отличные по ментальности и культурным паттернам. Все эти причины-факторы инициировали необходимость выстраивания новых принципов национально-этнической политики и межкультурных отношений в Европе и мире, формирования новой концепции взаимоотношений между титульными нациями и этническими меньшинствами, позволяющей сохранять их культуру и самобытность. Так, в 1957 г. государственная политика Швейцарии получила статус мультикультурной.
Начался пересмотр и политики «плавильного котла» в Соединенных Штатах Америки, предусматривавшей ранее формирование единой нации на основе общих принципов и ценностей (английский язык, протестантская вера и протестантская трудовая этика). Правда, следует отметить, что в США, «плавильный котел», или «плавильный тигль» не привел к потере многочисленными культурами своего «лица»: мексиканцы, афроамериканцы, индусы, ирландцы, русские, украинцы, евреи не забывали о своей этнокультурной идентичности. Разразившиеся в 1960-х гг. массовые социальные движения против расовой дискриминации, антивоенные выступления также диктовали необходимость разработки новой стратегии. Появились сторонники так называемого мультикультурализма, который придерживался позиции признания права каждой этнической и национальной группы сохранять свою культурную принадлежность и поддерживать собственные культурные традиции. Сторонники мультикультурализма рассматривали увеличение потока иммигрантов не как угрозу американской англо-саксонской идентичности, а как возможность трансформации американской культуры «снизу» – прибывающими и живущими в США иммигрантами. Поэтому к культуре США стали применяться определения «мозаика», «оркестр», «миска с салатом» («salad bowl»). При этом в американском мэйнстриме продолжала существовать так называемая ассимиляционистская позиция, согласно которой этнические меньшинства должны были быть максимально инкорпорированы в модель американского образа жизни и фактически растворены в ней. Несмотря на понимание сложности межэтнического взаимодействия в США, новое его измерение в виде мультикультурной парадигмы не приобрело в них статус официальной политики.
Впервые мультикультурализм как закрепленная на государственном уровне политика межкультурной коммуникации возникла в Канаде. События 1960–70-х гг. в Квебеке свидетельствовали о нарастании франкофонного национализма. Королевская комиссия по билингвизму и бикультурализму, занимающаяся вопросами взаимодействия англофонного (англоговорящего) и франкофонного (франкоговорящего) населения Канады, стремилась достичь англо-французского компромисса. Комиссия обратила внимание и на неправомерность указывать лишь на бикультурность страны, поскольку издавна на ее территории проживало как минимум три многочисленных этноса: иммигрировавшие в страну англо- и франкоговорящие европейцы, а также коренное население, которое долгое время не рассматривалось как часть культурной картины государства.
В 1971 г. федеральное правительство Канады во главе с Пьером Трюдо сделало официальное заявление об избрании мультикультурализма политическим курсом страны. Его лозунгом стал призыв: «Одна нация, два языка, много народов и культур». Это означало исключение расовых, этнических или культурных характеристик групп населения при решении вопросов общегосударственного характера. Наряду с критерием общеканадской политической идентичности, для самоидентификации групп была предложена лингвистическая характеристика. Канадское правительство отказалось от использования таких терминов, как «англоканадец» и «франкоканадец», заменив их на «англофон» и «франкофон». Это способствовало формированию идентичности граждан прежде всего по языку, а не на основе этнической принадлежности. Правительством делался также акцент на переходе от понимания Канады как бикультурного государства к модели мультикультурного общества, в котором обеспечиваются условия сохранения культурного наследия этнических меньшинств, улучшения межэтнических отношений в виде поддержки равных возможностей для всех групп населения, независимо от их расовой и этнической принадлежности.
Избранная в 1971 г. канадским правительством политика мультикультурализма была закреплена в «Декларации прав и свобод», принятой в 1982 г. В ней, в частности, говорилось: «Таким образом, политикой правительства Канады провозглашается признание и поддержка сознания того, что мультикультурализм отражает культурное и расовое разнообразие канадского общества и подтверждает право всех его членов сохранять, увеличивать и распространять их культурное наследие» [1].
Постепенно в США, западноевропейских государствах мультикультурализм стал официальной политикой. Однако понимание его сущности оставалось тогда и остается в настоящее время дискуссионным. Наиболее распространенными являются две версии (стратегии) мультикультурализма. Первая предполагает взаимодействие и взаимопроникновение этносов и культур на основе активной межкультурной коммуникации индивидов в поликультурном государстве, обществе. Мультикультурализм видится в таком случае политикой обеспечения этнокультурным группам условий для независимого саморазвития в рамках индивидуального способа организации и функционирования. При этом индивиды, этнические группы сохраняют свою идентичность, но принимают или вынуждены принимать ценности и нормы, «правила игры», сложившиеся в данном мультикультурном обществе, активно коммуницируют с представителями разных этнокультурных образований.
Вторая версия мулькультурализма опирается на принцип sandwich-цивилизации («бутербродной цивилизации»). Фактически она представляет собой разновидность концепции национально-культурной автономии. Ее суть состоит в признании существования в рамках определенного общества (государства) тех групп населения, которые обладают абсолютной независимостью. Они входят в состав единого государственного образования, но при этом не смешиваются и не проникают друг в друга, лишь соприкасаясь как части одного многослойного бутерброда. Государство же в этом случае призвано решать лишь некие общие административные вопросы.
Близкой этой версии мультикультурализма является так называемый мозаичный мультикультурализм, который по мнению российского исследователя В.А. Мамоновой, предполагает наличие в пределах одного государственного образования четко разделяемых общностей, которые сохраняют свои границы, подобно элементам мозаики. Собственно, мультикультурализм в такой ситуации выступает как способ регуляции культурной мозаики с помощью социальных механизмов: «Мозаичный мультикультурализм предполагает определенный набор механизмов, обеспечивающих его долгосрочное функционирование: эгалитарная взаимность, добровольное самопричисление, свобода выхода и ассоциации» [2].
Эти два понимания мультикультурализма находят в той или иной степени воплощение в его следующих концепциях.
— «Жесткий» мультикультурализм У. Кимлики (либеральный культурализм) [см. 3]. Уилл Кимлика – канадский политический философ, автор теоретических работ по мультикультурализму и мультикультурному гражданству. Кимлика – сторонник теории либерализма. В работе «Либеральное равенство» он уделил пристальное внимание проблеме защиты так называемых «основных свобод», под которыми понимаются обычные гражданские политические права, признаваемые в либеральных демократиях: право голосовать, право баллотироваться на какую-либо должность в государстве, право на законный суд, свободу слова, право на передвижение. Следствием базового принципа демократии — равенства прав — является тезис о равенстве возможностей. Однако на практике равенство прав и возможностей не реализуются. Более того, общие гражданские права не учитывают специфические права отдельных групп. Модель «гражданства как прав» малоэффективна, поскольку приводит к маргинализации разных общностей по социально-экономическому статусу или культурной идентичности. Это значит, что, с точки зрения Кимлики, общенациональная, общекультурная идентичность, основанная на идее равенства и гражданства, на самом деле не учитывает индивидуальные или групповые, в том числе, этнонациональные модели. В связи с этим национальные или иные, например, сексуальные меньшинства должны быть наделены дополнительными правами. Так, либеральное государство, в частности, США должно создать меньшинствам условия, компенсирующие необходимость интеграции, пусть даже частичной, в более широкое национально-культурное целое посредством проведения специальной политики поддержания базисных ценностей культур этих меньшинств.
— «Мягкий» мультикультурализм Ч. Кукатоса [см. 4]. Чандран Кукатос, британо-американский политолог, профессор политической теории Лондонской школы экономики. Возникновение проблемы мультикультурализма в статье «Теоретические основы мультикультурализма» он объясняет притоком иммигрантов: «…многие люди хотят остаться в стране, в которую приехали. Именно в связи с этим встает вопрос: до какой степени культурное многообразие можно считать приемлемым и относиться к нему терпимо и как обеспечить гармонию в этих условиях? Когда в рамках одного общества сосуществуют люди с разными культурными традициями, необходимо решить ряд проблем, чтобы обеспечить четкие и устраивающие всех правила общежития. Так, требуется общее согласие не только относительно того, какие нормы поведения считать приемлемыми или обязательными в общественных местах, но и какие вопросы могут легитимно считаться прерогативой государства». Проблема состоит в том, что у разных культурных общностей свое представление о правильном и неправильном, должном и неприемлемом.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Постоянное возрастание миграции заставляет заново осмысливать основания, паттерны собственной культуры, традиционные для данного общества. Актуальными оказываются вопросы о том, какие сферы жизни должны контролироваться государством, а какие должны оставаться в ведении личности и группы, в том числе и этнокультурной.
Сценарий мультикультурализма во многом зависит от сложившихся в той или иной стране традиций межкультурного взаимодействия и отношения государства, исторических наций (постоянно проживающих на территории определенного государства этносов) к прибывающим новым этническим группам.
В настоящее время концепт мультикультурализма подвергается критике. Так В. Миронов считает, что мультикультурализм выступает, в первую очередь, как политика льгот и компенсаций в отношении этнических меньшинств [5]. Решая таким образом проблему сглаживания разрушительных последствий расизма, дискриминации и ксенофобии, мультикультурализм приводит к другой, не менее острой проблеме – «тирании меньшинств», которые постоянно увеличивают свои требования по отношению к доминирующим этнокультурным группам. В такой ситуации последствия мультикультурализма становится трудно оценить однозначно. С одной стороны, мультикультурализм отрицает культурный универсализм и ассимиляцию и способствует усилению ситуации культурного плюрализма. С другой – мультикультурализм опасен размыванием национальной идентичности, потерей уникальности этнонациональной культуры. В. Миронов усматривает слабость мультикультура-лизма в том, что он отдает предпочтение различию и игнорирует общее, в то время как для полного социального равенства одного признания достоинства культуры недостаточно. В то же время стремление к формированию гомогенных культурных обществ может оказаться опасным с точки зрения распада и самого общества, и государства. В такой ситуации сохранение культурного многообразия становится необходимым для построения гармоничного мультиэтничного сообщества.
Другие исследователи полагают, что мультикультурализм изжил себя и представляет собой не диалог этнических общностей, а конкуренцию между культурами. К тому же позитивная направленность мультикультурализма на сохранение этнокультурной идентичности часто приводит на деле не к конструктивному диалогу или полилогу этносов и культур в гетерогенном обществе, а к отчуждению и сепарации: «Апология инакости превратилась в проповедь чуждости».
Еще одно мнение – мультикультурализм на самом деле является прикрытием монокультурности, единообразия, диктуемого властью. Ученые дают и резко отрицательную оценку мультикультурализму: «Мультикультурализм – это расизм, который освобождается от всякого положительного содержания (мультикультуралист – это не открытый расист, он не противопоставляет Другому особенные ценности своей культуры, но тем не менее сохраняет эту позицию как привилегированное пустое место всеобщности, с которого он может давать оценку совершенно иным особым культурам). Уважение мультикультурали- ста к особости Другого и есть форма утверждения собственного превосходства» [6, с. 110].
На самом высоком, государственном, уровне о тупике мультикультурализма заявил ряд европейских политиков. Так, в книге председателя Бундесбанка Тило Сарацина «Германия самоликвидируется» прозвучало предостережение о ее скорой гибели вследствие неконтролируемого потока иммиграции. Осознание кризиса мультикультурализма нашло отражение в стратегическом документе Совета Европы, который был принят еще в 2008 г. Этот документ предложил государствам и обществам доктрину межкультурного и межрелигиозного диалога, которая получила название Белой книги Совета Европы. Ее появление есть результат подготовительного процесса, начавшегося в 2005 г. Во Введении к документу, в частности, говорится: «Третий саммит глав государств и правительств стран-участниц СЕ определил межкультурный диалог (включая его религиозное измерение) в качестве средства продвижения компетентности, понимания, примирения и толерантности, а также предотвращения конфликтов и обеспечения интеграции и социальной сплоченности». Необходимость ее принятия обусловлена следующими причинами: нарастанием потока мигрантов и беженцев со всего мира; глобальным характером средств коммуникации, который приводит к тому, что межкультурные контрасты и конфликты затрагивают все государства и людей. Кроме того, сепарированные и сегрегированные культуры и общества соз- дают ситуацию напряженности в мире, лишая личность автономии и возможности осуществлять собственные права и свободы.
В Документе дана достаточно четкая формулировка межкультурного диалога, который понимается «как открытый и уважительный обмен мнениями на основе взаимопонимания и уважения между отдельными людьми, а также группами людей различной этнической, культурной, религиозной и языковой принадлежности, имеющими разные исторические корни. Диалог действует на всех уровнях – внутри обществ, между европейскими обществами, а также между Европой и остальным миром. Заинтересованные стороны – это все группы и отдельные индивиды, принадлежащие как к меньшинству, так и к большинству, играющие определенную роль и имеющие собственные интересы в межкультурном диалоге» [7].
Отметим, что равноправный межкультурный диалог, с точки зрения Белой книги, в рамках стратегии мультикультурализма невозможен, поскольку она «требовала политического признания особой жизненной модели меньшинств в качестве равной модели “принимающего» большинства”». Вопрос способности культурного плюрализма заменить мультикультурализм и стать эффективным, действенным механизмом межкультурной коммуникации, способом преодоления конфликтов и межконфессиональной розни решается через примирение культурного разнообразия и прав человека. В качестве ценностной основы межкультурного диалога утверждаются именно права человека, демократия и верховенство закона. На первый план выдвигается самоидентификация – человек волен выбирать культуру, к которой он чувствует свою принадлежность. При этом «этнические, культурные, религиозные и лингвистические традиции не могут быть основанием для того, чтобы препятствовать индивидам в осуществлении их основных прав или в участии в общественной жизни» [7].
Новая культурная реальность Европы, согласно Белой книге, — это рождающаяся межкультурная система, основанная на признании факта культурного многообразия, и диалог на основе «равного достоинства и общих ценностей». Как примирить между собой свободу выбора, в том числе и религиозной принадлежности, культуры, с системой паттернов, составляющих уникальность определенной культуры и не всегда отвечающих требованиям индивидуальной свободы личности, фактически остается неясным. Проявление различных фобий и нетерпимости предлагается пресекать в рамках законодательств стран.
Констатация дискредитации практики мультикультурализма во Франции нашла отражение и в заявлении президента Франции Николя Саркози 10 февраля 2011 г.: «Мы были слишком озабочены идентичностью того, кто приезжает в страну, и обращали недостаточно внимания на идентичность страны, которая принимает приезжего» [цит. по 8]. Заявление французского главы государства оказалось созвучным с выступлениями канцлера Германии Ангелы Меркель и премьер-министра Великобритании Дэвида Кэмерона, что свидетельствовало о существовании во Франции общей для всей современной Европы тенденции переосмысления результатов проведения мультикультурной политики.
Последние события в Европе, связанные с террористическими актами, усиление миграционных потоков на фоне продвижения ИГИЛ (или ИГ «Исламское государство»; «Исламское государство Ирака и Леванта»), конфликт вокруг Украины, межкультурные конфликты в ряде стран Европы в который раз привели к необходимости пересмотра концепции и политики мультикультурализма.
В настоящее время выдвигаются разные видения межкультурного взаимодействия, представляющие альтернативу мультикультурализму: интеркультурализм, концепт плюринационального государства, транскультурация. Последняя представляет собой не просто стратегию межкультурной коммуникации в ситуации одновременно существующих реалий интеграции и сепаратизма в глобализирующемся мире, а по мнению М.В. Тлостановой, новое видение мира [9]. Принято считать, что стратегия транскультуральности была предложена Фернандо Ортисом, который заявил, что нация-государство на его родной Кубе в принципе транскультурно, а не монокультурно. Такая же ситуация наблюдается и в Андском регионе Латинской Америки. Транскультурация, тем не менее, не является локальным проектом, а может быть экстраполирована на широкое поле этно-, расо-, национального взаимодействия.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Отличительной характеристикой транскультуральности является то, «что в отличие от мультикультурализма, строящегося по-прежнему на западной игре со временем и игнорировании пространства, транскультурация смело развоплощает эту модель и реабилитирует пространство и субъектность “иного”, ставя под сомнение сами изобретенные в западноевропейской культуре понятия модерности и традиции и выступая за реальный диалог равных культур в настоящем. Транскультурация проявляется практически во всех сторонах общественной жизни от этноконвергенции и межэтнических браков до военных, территориальных и расовых конфликтов» [9]. На наш взгляд, модель транкультуральности отражает идеалистическое стремление и чаяния людей жить в мире и согласии без барьеров и негативных стереотипов. Но и такая стратегия не снимает проблему сохранения национальной, этнической идентичности и ряд других вопросов.
Проблема мультикультурности, межконфессиональных и межнациональных отношений не обошла стороной и Беларусь. Достаточно известным является факт толерантности, присущий национальной ментальности белорусов, позволявшей на протяжении столетий более или менее мирно жить христианам (греко-католикам, римо-католикам, православным, протестантам), мусульманам, иудеям, представителям разных национальностей – белорусам, украинцам, литовцам, полякам, русским, евреям, татарам. В настоящее время в социокультурном пространстве Беларуси при сохранении доминирования титульной нации отмечается увеличение доли так называемых исторически не свойственных Беларуси наций – туркмен, китайцев, узбеков, сирийцев, вьетнамцев, афганцев и других народов. За десятилетие, с 1999 г. по 2010 г. численность китайцев, постоянно проживающих на территории Беларуси, выросла более чем в 20 раз, туркмен – в 2,3 раза. В настоящее время 84% относят себя к белорусам, на долю оставшихся 16% приходится около 140 национальностей [10]. Поликонфессиональный характер белорусской культуры подтверждает существование на территории Беларуси 26 религиозных конфессий и направлений. Самыми влиятельными являются православие, римско-католическая деноминация, протестантизм, иудаизм, ислам. Среди христианской конфессии постоянно возрастает количество протестантских на Евразийский научный форум 2016 года правлений и униатов (греко-католиков). Существуют также общины старообрядцев, буддистов, бахаев, кришнаитов.
Основной миграционный приток в Беларусь наблюдается из России, Украины, Казахстана, на долю которых приходится около 90% от общего числа прибывающих в Беларусь. Как показывает практика, это не вызывает большой обеспокоенности граждан Беларуси. В то же время усиливающаяся мультикультурность и поликонфессиональность в стране при невысоком уровне национально-культурного самосознания создает проблему сохранения идентичности и требует формирования стратегий коммуникации с национальными общностями, система культурных паттернов которых имеет отличия от исторических для Беларуси этносов. Вполне очевидно, что перед Беларусью стоит задача выработки стратегии межкультурной коммуникации с культурами и народами как за ее пределами, так и внутри государства. Применима ли стратегия и политика мультикультурализма в Беларуси, есть ли в ней вообще необходимость – этот вопрос остается открытым. Невозможно также однозначно сказать, насколько плюралистичным являются белорусское общество и культура, вокруг каких ценностей возможна интеграция разных этнических и конфессиональных общностей страны.
Список использованных источников
1. . Canadian Multiculturalism Act. – [Электронный ресурс] URL:http://laws-lois.justice.gc.ca
2. Мамонова В.А. Мультикультурализм: разнообразие и множество / В. А. Мамонова // Теоретический журнал CREDO NEW [Электронный ресурс]. – 2007. – Режим доступа: http://www.credonew.ru/ content/view/606/32/ Дата доступа: 11.11.2016.
3. Kimlicka W. Liberalism, Community and Culture / W. Kimlicka. – Oxford, 1990.
4. Kukatos Ch. The Liberal Archipelago: A Theory of Diversity and Freedom / Ch. Kukatos. – Oxford, 2003.
5. Миронов В.В. Мультикультурализм / В.В. Миронов // Философия: учебник для ВУЗов // Библиотека “Полка букиниста” [Электронный ресурс] – 2006. – Режим доступа: http://society.polbu.ru/mironov_philosophy/ch127_i.html Дата доступа: 22.10.2016.
6. Жижек С. Интерпассивность. Желание: влечение. Мультикультурализм / С. Жижек. – СПб., 2005.
7. Трещанин Д. Мультикультурализм – это тупиковая стратегия / Д. Трещанин // Свободная Пресса [Электронный ресурс] – 2011. – Ре-жим доступа: http://svpressa.ru/society/article/38872/ Дата доступа: 10.01.2016.
8. «Белая книга» по межкультурному диалогу. [Электронный ресурс]. URL: http://rm.coe.int/CoERMPublicCommonSearchServices
9. Информация о миграционной ситуации в Республике Беларусь. [Электронный ресурс] URL: http://mvd.gov.by/ru/main.aspx?guid=9871
10. Тлостанова М.В. От философии мультикультурализма к философии транскультурности: учеб. пособие / М.В. Тлостанова. – М.:РУДН, 2008.