Ключевые слова: толстовство, пацифизм.
В рамках толстовского движения в Болгарии и в его ближайших идейных кругах – вегетарианцы, сторонники пацифизма, члены организации по защите прав человека, эсперантисты, представители движения воздержателей и другие – формируется духовная элита, которая имеет свои завоевания в области литературы (Николай Лилиев, Стефан Андрейчин, Никола Венетов, Илия Енчев, Йордан Ковачев, Ценко Цветанов), художественного перевода (Иван Цанев, Йордан Ковачев) и литературной критики (Георги Константинов), изобразительного искусства (Владимир Димитров-Майстора, Борис Георгиев, Минчо Кацаров) и музыки.
Также, как их духовный учитель, Лев Толстой, некоторые болгарские толстовцы увлекаются музыкой, сами организуют детей в школьные и внешкольные кружки по пению и игре на музыкальных инструментах. Однако, примером высокого профессионализма в этой области является только один – Андрей Стоянов (18901969).
Жизнь и творчество известного музыковеда, которые раскрывают своеобразие яркой индивидуальности, не позволяют категорически утверждать, в какой степени этот выдающийся ученый и академик связан с толстовством и вегетарианским движением. В его личном архиве есть письма от известных деятелей этого направления писателя Николая Лилиева и художника Бориса Георгиева, с которыми он в близких, даже дружеских отношениях. С Лилиевым, с которым известное время живут в одной квартире, часто посещают вегетарианские закусочные, где общаются с видными общественниками, связанными с идеями Болгарского вегетарианского союза.
В своей короткой автобиографии Андрей Стоянов уделил место рассказу о посещении Рабиндраната Тагора в Софию в 1926 г. Он отмечает, что жители болгарской столицы встретили индийского гуманиста как «духовного монарха» и «с благоговением» слушали его речь и сти- хи, прочитанные на «английском и на бенгальском». Симпатия эта не случайная – толстовство духовно связано с философией индуизма и ратует за возрождение гпрастарых», морально религиозных норм совершенства.
В 1932 г. Андрей Стоянов вступает в Антивоенный комитет, он избран членом Центрального бюро этой пацифистской организации вместе с Асеном Златаровым, Георгием Бакаловым, Владимиром Топенчаровым. Позже, в 1938 г., этот факт явился причиной того, что он не получил разрешения проехать через Италию, возвращаясь из Лондона, так как его зачислили в список «неблагонадежных» граждан. Ученый читает сказку «Подвиг Льва Толстого», публикует свои эссе в вегетарианской газете «Новая жизнь». В 1940 г. издана его книга «Жизнь, мечта, искусство», конфискованная Дирекцией полиции из-за пацифистских идей автора и его заступничества в отношении колониальных народов, лишенных гражданских и человеческих прав и свобод. В эссе «Современная культурность» Андрей Стоянов пишет, что неограниченная власть отдельных личностей, которая постепенно становится неконтролируемой, нарушает демократические принципы управления и превращается в угрозу для человечества. Эти идеи являются угрозой для власти и она, власть, находит способ справиться с «непокорным» ученым и общественником. В 1943 г. атаку против него предпринимает лично тогдашний директор Музыкальной академии. «Обвинительные» материалы взяты из конфискованной книги. В докладе д-ра Васила Спасова, преподавателя в Государственной музыкальной академии, прочитанном на заседании Академического совета 5 марта 1943 г., опубликованы «отрицательные сведения», предоставленные Дирекцией полиции, а именно: профессор является членом антивоенного комитета, сотрудничает с газетами и журналами с коммунистическими тенденциями, издает книгу пацифистского характера и с пораженческим содержанием. Приводятся обширные цитаты из книги «Жизнь, мечта, искусство», все это приводит к предложению уволить его по следующим причинам: «проф. Андрей Стоянов придерживается левацких убеждений, особенно опасных в наше время»; «его цель поколебить веру в нашу религию и наше духовенство», «используя свое обаяние пианиста и педагога, … губительно воздействует на души слушателей». Эта «наказательная акция» не удается. И после Второй мировой войны Андрей Стоянов продолжает свою активную общественную деятельность, не пользуясь политической конъюнктурой. Он публикуется в официозном «Отечественном фронте» и в оппозиционной газете «Изгрев»/Восток/ под псевдонимом гГражданин». Журнал «Балканское обозрение» возвращает его статью «Подвиг Льва Толстого», так как он гне взял под внимание» отношение Ленина к писателю.
Несмотря на свою религиозность, в своих убеждениях Андрей Стоянов выступает защитником нецерковного христианства. Во всех его эссе живет идея морального усовершенствования человека, следуя основным евангельским принципам. Категорическое отрицание смертного наказания, пацифизм и призыв к ненасилию приближают его к позднему Толстому (без отрицания искусства) и к Махатму Ганди [2, с.10].
В книге «Жизнь, мечта, искусство» автор говорит о кризисе в современном обществе, что неминуемо отражается в искусстве. Он заявляет: «…наше больное и неспокойное время нуждается именно в таком искусстве: целесообразном и динамическом. Искусство, которое удовлетворяет глубокие и истинные потребности жизни, показывает достойные идеалы, поднимает боевой дух, ведет к подвигам и общественно полезным делам. Сколько сегодняшних «ведущих деятелей пера», имеют такое значение для нашего времени, как например, Шиллер, Гюго, Диккенс или Толстой имели для своего?» [2, с.32].
Будучи явлением в болгарской культуре и искусстве, Андрей Стоянов пользуется заслуженным уважением среди толстовцев и вегетарианской общности в Болгарии. Достаточно сильный и независимый творческий дух, превращают его в последователя учения, а его духовная близость с этой общностью является неоспоримой, но не исчерпывает его разносторонних творческих поисков.
Чувство идейной близости и связи с толстовством в Болгарии видно в поздравительном письме, отправленном Андрею Стоянову в связи с его 70-летием, Йордана Ковачева, с которым они вместе создают один из гимнов вегетарианского движения в 1929 г. В письме есть абзац, который заслуживает цитирования: «Когда выдающееся имя изысканного виртуоза, большого музыкального педагога, самого возвышенного интеллектуала в стране появилось в нашей среде и в наших изданиях, не одно сердце почувствовало новую опору, чтобы остаться на самой мучительной и самой крутой дороге к идеалу, несмотря на свои слабые силы. Сознание того, что мы на правильной стороне, если такая личность, как Вы протягивает руку и предлагает нам свое братство, укрепилось во всех нас. Позвольте нам, но мы не хотим затронуть Вашу, всем известную скромность, присоединить Вас в своей душе к великим искателям истины, которые с глубокой древности до наших дней освещают дорогу человечеству, потому что обладают духовной силой и прозрением перешагнуть через привилегии знания, таланта, общественного блеска и пойти к своим, жаждущим любви и истины, младшим братьям и сестрам» [1, с. 2]. Анализ книг и статей, личной корреспонденции и архивных материалов, связанных с болгарскими толстовцами, заняли ведущее место в болгарской национальной культуре, ведет к следующим утверждениям:
Налицо неоспоримые доказательства того, что Андрей Стоянов симпатизирует толстовству и антивоенному движению – публичные выступления, многолетняя дружба с видными деятелями этой среды.
Недостаточная информация (или ее половинчатая подача) об идейной ориентации творцов ранга Андрея Стоянова приводит к выводу, что целые страницы болгарской культурной истории нуждаются в пересмотре и новом написании, потому что существующий вакуум ведет к одностороннему восприятию и однозначному толкованию их жизни и творчества.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Список использованных источников
1. Личный архив Йордана Ковачева – письмо, адресованное академику Андрею Стоянову, 1960, 2 с.
2. Стоянов А. Эссе. Из архива. С., АИ „Проф. Марин Дринов,» 1999, 280 с.