Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Научная статья на тему «Отношение оренбургских властей к традиционному хозяйству казахов (60—90-е гг. XIX в.)»

Объявление казахских земель государственной собственностью Российской империи согласно административно-территориальной ре­форме 1868 года, и последовавшее за этим переселение большого коли­чества русских крестьян с центральных районов России в казахс­кие степи, привело к сужению жизненного пространства казахов. Чем больше оренбургские власти из года в год раздавали земли переселен­цам, тем более уменьшалась площадь пастбищных и сенокосных зе­мель казахов.

Помощь в написании статьи

Сокращение пастбищных площадей, ограничение свободного передвижения между зимовками и летними пастбищами, ухудшение обеспечения животных кормом и водой послужило препятствием для дальнейшего развития скотоводческого хозяйства. Суть колониальной политики царизма и заключалась в приведении традиционного коче­вого хозяйства казахов к кризису.

Большая часть колониальных чиновников считала, что кочевой образ жизни является привычкой к «дикой жизни», либо развлечением казахов. Они не посчитались с традиционным ведением хозяйства, являвшимся единственным источником существования, растоптав тем самым национальные интересы казахского населения. Огромные степ­ные просторы и особенности природно-климатических условий обусловили кочевой образ жизни, но грабительская земельная полити­ка царских властей привела к ухудшению положения степных казахов.

В результате усиления колониальной политики, социального гнета, и, вместе с тем, опустошительных джутов 1879—1880-х,
1891—1892-х годов, уничтоживших большое количество поголовья скота, привело к обеднению казахов, и большая их часть с целью выживания вынуждена была заниматься новыми промыслами и земле­делием. Таким образом, переход казахов Оренбургского края в послед­ней четверти XIX века к занятию земледелием и, как следствие, к оседлости, явилось требованием самой жизни. В трудах и научных статьях, написанных на основе партийно-классовых позиций, переход казахов к земледелию и оседлости рассматривался как положительное следствие переселенческой политики царизма [2, с. 86—87]. В дейст­вительности же, переселенческая политика царизма не принесла каза­хам положительных результатов, а наоборот, только вред и беду.

Однако, казахи Уральской и Тургайской областей и без помощи «культурного» влияния русских крестьян были знакомы с процессом обработки земли. Хлебопашество в этом регионе отмечалось и раньше, причем оно развивалось очень успешно не только в плодородных северных районах, но также и в засушливых южных районах Тургайс­кой области. Так, например, в 1886 году в Тургайском уезде был полу­чен хороший урожай. Обилие урожая этого года (с одной десятины земли — 178650 пудов проса и 90700 пудов пшеницы) позволило каза­хам выста­вить излишки пшеницы на продажу [11, с. 3]. В этом же году урожай и уральских казахов оказался неплохим — с каждой десятины было получено по 150 пудов пшеницы и 100 пудов проса, в результате чего прилавки базара г. Уральска были полны казахским зер­ном [1, с. 616].

Конечно, местные власти сдерживали переход казахов к земле­делию и строили различные препятствия этому новому для местных жителей виду деятельности. Так, например, о стремлении казахов оренбургского ведомства к обработке земли, Н. И. Веселовский, писал: «Наша администрация очень сильно испугалась стремления киргизов (казахов — Б. А.) заниматься земледелием и всячески старалась поме­шать им в этом. Они, не подпуская киргизов к земледелию, думали держать их в повиновении и зависимости от России». Оренбургский генерал-губернатор Перовский придерживался такой же позиции и «строго запретил строить в степи землянки, мазанки и, вообще, жили­ща для постоянного проживания» [3, с. 209-210].

Смысл этого заключался в следующем. В случае если казахам будет предоставлена возможность для занятия земледелием, то это повлекло бы к уменьшению объема площадей земель, необходимых для устройства переселенцев и пригодные земли оставило бы казахам. Понимавшие это царские власти, в первую очередь, естественно,  думали о своих интересах. Они отнимали самые плодородные и луч­шие земли у местного населения, вытесняя их, таким образом, в каме­нистые и солончаковые земли,

Один из идеологов колониальной политики А. Кауфман деклари­ровал, что «… для киргиза земледелие не благо, а горе. Необходимо препятствовать развитию земледелия, а не способствовать». Он, не скрывая колониальных намерений, отмечал, что развитие земледелия у казахов «приводит к упадку скотоводства, а сохранить скотоводческое хозяйство киргизов — общегосударственное дело». Однозначно, речь здесь шла не о поддержке казахов в их новом начинании, а высчи­тывалась выгода для Российского государства так, как казахская степь была источником дешевой скотоводческой продукции, а казахские ло­шади отвечали потребностям царской конницы. А между тем способ­ность казахов выплачивать различные государственные налоги и повинности напрямую была связана с развитием скотоводческого хозяйства.

Тем не менее, несмотря на препятствия, чинимые царскими властями, казахи продолжали заниматься земледелием. Так, например, из собранных в 1895 году в Уральской области 894975 пудов пшени­цы [8, с. 100] 59,5 % было собрано казахами [9, с. 38]. В этом же году местное население Тургайской области засеяло 104585 десятин земель, что составляло 76,8 % засеянных площадей земель в области [13, л. 2]. Такие факты свидетельствуют о большей доле казахов Уральской и Тургайской областей в засеивании земли и сборе урожая, и вместе с тем показывают безосновательность тезиса о «прогрессивных введе­ниях» русских переселенцев, провозглашенного в исследованиях со­ветского периода.

Таким образом, широкое распространение земледелия в хозяйст­ве казахов в конце XIX века повлияло на появление и развитие различ­ных промыслов, связанных с сельским хозяйством и усилило значение казахской степи как сырьевой базы.

Наряду с этим данный период характеризуется отсутствием в Урало-Тургайском регионе мясной промышленности. Это объяснялось нежеланием русских предпринимателей вкладывать денежные средст­ва в установку холодильного и консервационного оборудования, как не выгодного обстоятельства, тогда как развитие данной отрасли без такого оборудования явно невозможно. Отправка живого веса скота и оптом на центральные рынки России предпринимателям было выгоднее. Таким образом, поголовье скота и мясная продукция (а также шкуры, шерсть, животный жир, пух и т. п.) потекли в Россию. Только в 1891 году в бойнях Оренбурга было забито и отправлено в Россию 140 тысяч голов КРС и 300 тысяч голов мелко рогатого скота [14, л. 23]. Как правило, живой скот и мясо отправлялись в Москву и Петербург; животный жир отправлялся на заводы Москвы и Казани по изготовлению свечей и производству мыла; шкуры — в Москву, Ревель и Владимирскую губернию; внутренности животных отправлялись в Берлин, Вену и Москву.

Российские предприниматели скупали у казахов скот и скотовод­ческую продукцию по заниженным ценам и продавали по высоким це­нам на рынках России вместо того, чтобы вкладывать денежные средства в развитие местной промышленности.

Нужна помощь в написании статьи?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Исходя из того, что традиционным занятием казахов, сложив­шимся тысячелетиями, являлось ведение кочевого скотоводческого хо­зяйства, именно оно открывало возможность для развития в Казахс­тане отраслей промышленности, связанных с обработкой животновод­ческой продукции. Однако, на практике ситуация обстояла иначе. Это было связано, во-первых, с упадком скотоводческого хозяйства, кото­рое явилось следствием колониальной политики царизма. Во-вторых, это исходило из умысла царских властей о выгодности вывоза деше­вого необработанного сырья, нежели строительстве в казахской степи предприятий по обработке животноводческой продукции. Стержень колониальной политики крылся и в этом.

Под влиянием хозяйственной необходимости и увеличения спро­са промышленно развитых центров России на мясную продукцию, начала изменяться и видовая структура стада в хозяйстве казахов — увеличилась доля крупнорогатого скота и лошадей. Например, за бо­лее чем 30-летний период (1865—1898 гг.) в хозяйстве казахов Куста­найского уезда доля лошадей выросла на 4,6 %, КРС — на 13,5 %, тог­да как доля овец сократилась в 2 раза [12, с. 166—167].

Все эти изменения явились следствием перехода казахов к полук­очевому скотоводству, а иногда и к оседлости, что, в свою очередь, было связано с усилением колониального гнета царизма и массовых джутов. Для обеспечения спроса российского рынка в мясе и молоке, а также с целью использования в качестве транспортной силы при обра­ботке земель выращивание крупнорогатого скота стало необходимым.

В 60-е годы XIX века у европейских крестьян России вырос спрос на казахских лошадей, вместе с этим, русскую конную армию заин­тересовал вопрос о пригодности и выносливости казахских лошадей к военным действиям. В это же время, Государственное ведомство по выращиванию лошадей  с целью улучшения пород казахских лошадей открыло пункты по их скрещиванию вблизи города Жаманкала Илец­кого уезда и города Костанай Николаевского уезда. Табуны лошадей отправлялись в Россию и из дальних уездов. Из одной только Тургайс­кой области в центральные губернии Российской империи вывозилось 40 тыс. лошадей, 100 тыс. шкур лошадей, 3 тыс. пудов конского волоса [4, с. 47].

Большая часть чиновников местной колониальной админист­рации считала, что в интересах Российского государства необходимо оставить кочевое скотоводческое хозяйство в прежнем состоянии. Так, например, известный своими трудами по истории Тургайской области и традиционному хозяйству казахов, врач-ветеринар А. Добросмыслов в 1895 году писал следующее: «Мы должны, таким образом, забо­титься не о насаждении земледельческой культуры в киргизских сте­пях, а принимать все меры и напрягать все усилия, чтобы киргизская степь осталась по-старому скотоводческой страной и, чтобы ското­водство не только не падало, а напротив, развивалось, как количест­венно, так и качественно» [5, с. 287—288]. Следовательно, для коло­ниальных чиновников России казахи «были полезны империи только своим скотом», а кочевое скотоводческое хозяйство казахов являлось лишь источником животноводческой продукции.

Царские власти считали, что «киргизы навсегда должны оста­ваться кочевниками во благо метрополии, чтобы снабдить государство скотом, кошмой, животным жиром, шерстью и другими продук­тами» [10, с. 91].

Как отмечал Л. Карвин, «царизм, заинтересованный в скорейшей гибели своих кочевников и полукочевников об улучшении быта их, конечно, не думал; это противоречило его «принципам»; он, наоборот, больше заботился … о судьбе скотоводческого хозяйства кочевников; он на эти окраины смотрел, как на свой скотный двор, дававший ему возможность спекуляции на внешнем рынке» [6, с. 3].

Таким образом, казахская степь вынуждена была специализиро­ваться на производстве продукции животноводства в интересах про­мышленно развитых центров Российской империи, а отсюда стано­вится понятным, почему развитие промышленности в этом крае не предусматривалось колониальной администрацией.

Список литературы:

1.        Алекторов А. Е. Указатель книг, журнальных статей о киргизах. — Казань, 1900.  — 813 с.

2.        Ваганов О. О. Земельная политика царского правительства в Казахстане // Исторические записки. — 1950. — № 31. — С. 61—87; Сундетов С. К вопросу об оседании казахов в начале ХХ века // Известия АН КазССР. — 1961. — Вып. 3 /17/. —С. 68—77.

3.        Веселовский Н. И.  Василий Васильевич Григорьев по его письмам и трудам. 1816—1881. — Спб., 1897. —235 с.

4.        Добросмыслов А. И. Коневодство и его значение для киргизского населения в Тургайской области. — Оренбург, 1894. — 62 с.

Нужна помощь в написании статьи?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.

Заказать статью

5.        Добросмыслов А. И. Скотоводство в Тургайской области. — Оренбург, 1895. — 360 с.

6.        Карвин Л. О быте киргиз //Красный Урал. —1924. —№ 99.

7.        Кауфман А. В среднеазиатских степях (из летних воспоминаний) // Мир божий. — 1904. — № 9. — С. 36—58.

8.        Памятная книжка и адрес-календарь Уральской области на 1897 год. — 192 с.

9.        Памятная книжка Уральской … на 1900 год. — 178 с.

10.     Терентьев Л. История завоевания Средней Азии. — СПб., 1906. — 122 с.

11.     Тургайская газета. — 1894. — № 58.

12.     Федоров Е. Г. Казахстан — колония царизма в ХІХ-ХХ вв. //Ученые записки Алма-Атинского государственного педагогического института им. Абая. — Т. 2. — Алма-ата, 1941. — С. 160—258.

13.     ЦГА РК. Ф. 25. Оп. 1. Д. 511/а. Л. 2.

14.     ЦГА РК. Ф. 25. Оп. 1. Д. 4201. Л. 23.

Средняя оценка 0 / 5. Количество оценок: 0

Поставьте оценку первым.

Сожалеем, что вы поставили низкую оценку!

Позвольте нам стать лучше!

Расскажите, как нам стать лучше?

551

Закажите такую же работу

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке