В связи с этим все более усиливается внимание к сфере языка философов, психологов, социологов и других специалистов, касающихся проблем сознания, мышления, межличностного понимания и социальной коммуникации. И все больше возрастает потребность смотреть на многие социально-философские проблемы сквозь призму языка. Одновременно возрастает актуальность исследования свойств самого языка (его природы, структуры, национальных особенностей и т.д.) в контексте того, как эти свойства языка влияют на качество выполняемых им функций (познавательных, коммуникативных, культурных и пр.).
В центре внимания настоящей работы — человек говорящий, а именно — человек, говорящий о себе. Речение о себе — это повседневная социальная и экзистенциальная проблема. Речение о себе имеет целью понимание себя социальным окружением, «обнаружение» себя другими людьми. Однако речение о себе не может состояться вне процесса самопонимания. Отчетливое понимание себя, по М.М.Бахтину, — это внутренняя речь, готовая быть высказанной вовне, готовая в том смысле, что она будет понята другими. Поэтому самопонимание — это всегда актуальная социальная ситуация. Кроме этого, самопонимание — это всегда языковая ситуация, поскольку понимание себя не может не опираться на язык, на то или иное словесное определение (самоописание); стало быть от свойств языка как средства самоопределения, от качества самоописания будет зависеть степень самопонимания и полнота осознавания человеком себя, своего психического опыта.
В этом смысле настоящая работа носит рефлективный характер, так как призвана привлечь внимание не столько к решению «проблемы» самопонимания, сколько к языку, с помощью которого человек пытается ее решить, и тому, как этот инструмент влияет на ее решение. Существование языка как среды, в которой осознает себя человек, обусловливает появление определенных гносеологических рамок. Эти априорные нормы языкового мышления, коренящиеся в свойствах языка, чаще всего не осознаются человеком и воспринимаются им как особенности самой психической реальности.
В качестве одного из таких сущностных свойств языка настоящее исследование предлагает рассмотреть его иносказательность. Осознание этого свойства носителями языка крайне необходимо для более адекватного отношения к своим познавательным, идеологическим, личностным и другим концепциям, которые в прежде всего оформляются и живут по законам языка и речи.
В частности, иносказательность языка означает также иносказательность описаний, созданных на этом языке, и в том числе — описаний, относящихся к себе. Но тогда неизбежно возникает сомнение в соответствии описания описываемому. Подобное недоверие созвучно особенно остро ощущаемому на рубеже веков кризису рационального знания. В конце концов это сомнение приводит к экзистенциально насыщенному выводу: поскольку речение о себе есть иносказание, то любое самоописание есть одновременно приближение к себе и отчуждение от себя.
Таким образом, в настоящей работе тема языка (его иносказательной природы) соединяется с другой важной для социальной философии темой — темой отчуждения. Разработанная в диссертации концепция феномена самоотчуждения является социально-философским обобщением отдельных изысканий, осуществленных в рамках различных наук; это еще один шаг на пути к целостному, интегрированному знанию о человеке.
Степень разработанности проблемы. Вопросы, поднятые в настоящей работе, находятся на пересечении нескольких дисциплин: науки о познании, науки о языке, науке о душе и науки об обществе. Каждая из этих наук подходит к ним со своей стороны, с точки зрения своих концепций, однако результаты этих исследований чаще всего остаются в рамках соответствующих дисциплин. В то же время еще М.М.Бахтин указывал на явную недостаточность узкого дисциплинарного подхода как к проблеме языка, так и к проблемам психики.
В отличие от изучения психических феноменов (сознания, мышления и т.д.) тема иносказания относительно недавно начала сознаваться как точка пересечения исследований разных специалистов. В настоящее время изучение различных форм иносказательного мышления (миф, символ, метафора и т.д.) становится все более интенсивным и быстро расширяющимся, захватывая разные области знания — философию, логику, психологию, психоанализ, герменевтику, литературоведение, литературную критику, теорию изящных искусств, семиотику, риторику, лингвистическую философию, разные школы лингвистики (Н.Д.Арутюнова).
Что касается понятия «отчуждение», то оно в философии достаточно многозначно и употребляется в самых разных контекстах. Гегель писал об «отчужденном духе» как этапе развития мирового духа. К.Маркс видел в материальных результатах деятельности человека его «отчужденный» труд. Э.Фромм говорили об «отчуждении» как переживании одиночества. Тем не менее все эти понятия пронизывает звучащая в самом слове «отчуждение» общая идея разъединения, превращения своего, то есть относящегося непосредственно к Я человека, в чужое, то есть принадлежащее внешнему миру.
Понятие «самоотчуждение», рассматриваемое в настоящей работе, также несет эту идею, но разворачивается в сфере самопонимания и обозначает своеобразный социокультурный феномен, который состоит в субъективно переживаемом «разъединении» человека со своим психическим опытом (чувствами, желаниями, мыслями, действиями и пр.). Обычно такого рода субъективные феномены обсуждаются в рамках психологии и психиатрии. Самоотчуждение там скрывается за такими терминами, как «диссоциация», «деперсонализация», «schizis» и пр., которые обозначают разной степени тяжести личностную патологию, понимаемую как результат воздействия каких-либо внешних или внутренних («эндогенных») причин.
Автор настоящего исследования предлагает оставить эти крайние варианты психологам и психиатрам и обратить внимание на самоотчуждение, являющееся социальной нормой, продуктом языка и культуры, — самоотчуждение, ежедневно совершающееся при любой попытке человека рассказать о себе другому. На первый план в работе выносится важная и в то же время незаметная для самого говорящего роль языка в отчуждении человеком своего психического опыта.
Самоотчуждение как социокультурный феномен возникает в точке пересечения индивидуального и социального, и посредником в этом пересечении является культура, точнее — воплощенные в языке знаково-иносказательные структуры. В то же время надо подчеркнуть, что языковой аспект проблемы самоотчуждения вовсе не исключает, а напротив, призван дополнить другие аспекты, будь то социально-экономический, социально-психологический или какой-либо другой.
Цель и основные задачи исследования. Цель настоящего исследования — обратить внимание на иносказательный характер не только языка, но также мышления и сознания человека, а также проследить, как это выражается в его взаимодействии с внешним и внутренним миром, в частности, как это влияет на способность человека понимать самого себя.
Эта цель распадается на ряд задач. Во-первых, предлагается взглянуть на иносказание более широко — не только как на средство, выполняющее поэтическую функцию, но и как на некий процесс, наполняющий сознание человека в каждом акте его взаимодействия с миром, с другими людьми и с самим собой. Вовторых, необходимо показать, что самопонимание связано с языком, посредством которого человек описывает себя; что язык имеет знаково-иносказательную природу; и что, стало быть, речение о себе — это иносказание. В-третьих, ставится задача рассмотреть в качестве следствия иносказательно-языкового определения человеком самого себя феномен самоотчуждения; в связи с этим в работе будут обозначены иносказательные формы самоотчуждения, его социальные и личностные функции. В-четвертых, будет поднят вопрос о влиянии качества самоопределения на его отчуждающий эффект.
Таким образом, основными предметами настоящего исследования являются (1) иносказательность как сущностное свойство языка и культуры в целом и (2) самоотчуждение как социокультурный феномен. Главная гипотеза исследования состоит в том, что любое самоописание (научное, житейское или какого-либо другое), будучи иносказательным по своей природе, всегда приводит к той или иной степени самоотчуждения. Могут меняться культурные формы самоотчуждения, его иносказательное воплощение, но всегда естественным и неизбежным результатом иносказательного взаимодействия человека с самим собой будет отчуждение от какой-то части своей экзистенциальной сущности.
Теоретико-методологическая основа исследования. В своем исследовании проблем иносказания и самоотчуждения автор опирается на работы философов, размышлявших о роли языка и символических процессов в культуре, в существовании человека, в его самопонимании и самосознании. Среди них — идеи Ф.Ницше и О.Шпенглера о языке и культуре, теория «символических форм» Э.Кассирера, экзистенциальная онтология языка М.Хайдеггера, гуманистическая антропология Э.Фромма, герменевтика Г.Г.Гадамера, постструктурализм П.Рикёра, а также труды отечественных философов П.Флоренского и А.Ф.Лосева о символе и имени, работы М.К.Мамардашвили. Кроме этого автор обращается к работам античных философов (Платону и Аристотелю) и немецким классическим философам (И.Канту и Гегелю).
Необходимость комплексного подхода к проблемам иносказания и самоотчуждения обусловила использование в настоящей работе ссылок на работы представителей смежных с философией дисциплин, среди которых можно назвать социологов (П.Сорокин, Э.Дюркгейм), психологов (З.Фрейд, К.Юнг, А.Маслоу, К.Роджерс, Л.Выготский и др.), лингвистов (Ф. де Соссюр, В.Гумбольдт, Р.Якобсон, А.Вежбицкая, Дж.Лакофф, Ф.Уилрайт, А.Ричардс, Н.Д.Арутюнова, В.М.Мокиенко и др.), литературоведов (А.А.Потебня, М.М.Бахтин и др.), а также поэтов (Ф.Гарсиа Лорка, А.Белый, О.Мандельштам и др.).
Нужна помощь в написании автореферата?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Вспоминая В.Дильтея, М.М.Бахтин говорил о том, что социально-психологическая реальность должна описываться и истолковываться, как если бы это был документ, подлежащий филологическому анализу. С одной стороны, этот методологический совет определил метаязыковой (объективный, рассудочный) характер настоящего исследования, где языком-объектом был выбран язык, описывающий психический опыт человека, а текстомобъектом — любое по своему объему словесное определение себя человеком. Одновременно, с другой стороны, этот совет не исключает эмпатический (субъективный, эмоциональный) компонент.
Дело в том, что социально-психологические науки отличаются той методологической особенностью, что в них субъект знания совпадает с их объектом (С.Л.Франк). Отсюда возникает необходимость в расширении методологического аппарата: философское исследование темы, связанной с самопониманием, не должно категорически опираться лишь на строгие научные методы и логические умозаключения. Будучи субъективным по своей тематике, это исследование не должно ограничиваться «объективными данными». Напротив, здесь появляется смысл в том, чтобы наряду с использованием обычных аналитических методов в некоторых случаях опираться на ощущения, образы и даже фантазии самого исследователя, возникающие в результате погружения в тот или иной вопрос, и получать выводы как следствие примеривания на себя тех ситуаций, о которых идет речь. В некотором смысле настоящая работа есть герменевтический анализ текста самопонимания. А всякое герменевтическое понимание значения текста или речи предполагает обращение к интуитивно-эмпирическим и субъективно-психологическим факторам: воображению, перевоплощению, «вчувствованию» в текст и т.д., что означает не что иное, как использование личного опыта самого субъекта.
Научная новизна исследования. (1) Понятие «иносказание» вынесено из узкого литературоведческого контекста и рассматривается как неотъемлемое свойство языка, мышления и сознания.
- Выделены основные функции иносказания в жизни человека и общества: гносеологические функции, социально-коммуникативные функции и функции самопонимания. (3) Мир культуры, окружающий человека, понимается как результат ино-
сказательного взаимодействия человека с миром, другими людьми и самим собой. (4) Самоотчуждение рассматривается как социокультурный феномен, имеющий иносказательно-языковую природу, то есть как феномен естественным образом рождающийся на пути самопонимания и самоописания. (5) В исследовании описан ряд архетипических оппозиций, в рамках которых разворачивается большинство научных и обыденных метафорических описаний психического опыта человека. (6) Феномен самоотчуждения представлен в исследовании с точки зрения позитивного подхода, то есть как феномен, выполняющий важные социальные и личностные функции. (7) Самопонимание рассматривается как бесконечное разворачивание и оформление в словах экзистенциальной сущности человека; составляющими этого процесса являются самоопределение, самоотчуждение и присвоение, циклично сменяющие друг друга. (8) В исследовании обозначены практические принципы открытого самоопределения, способствующие позитивному преодолению самоотчуждения.
Научно-практическая значимость исследования. Научные результаты исследования значение для решения проблем, связанных с изучением человека как языковой личности. Разработанные в исследовании положения могут стать концептуальной основой для проведения дальнейших социально-философских и социально-психологических исследований.
Практический смысл настоящего исследования напрямую связан с профессиональной деятельностью автора — психолого-психотерапевтической работой. Одну из своих главных профессиональных задач автор видит в том, чтобы помочь человеку рассказать о себе, о своем психическом состоянии и таким образом внести ясность и порядок в свою душу. Язык иносказания есть профессиональный инструмент любого психолога или психотерапевта, какого бы концептуального направления он ни придерживался. В тоже время самоописание — это и обыденная деятельность любого человека вообще. От качества этого самоописания зависит его самопонимание и понимание его другими людьми. Это придает настоящему исследованию не только узко профессиональный смысл, но и общечеловеческую практическую значимость.
Кроме этого необходимость философского исследования языка и, в частности, его иносказательной природы заключается также в том, что иносказательные средства — это инструменты самого философского языка. Внимательное изучение продуктов иносказательного мышления — это рефлективное осмысление философом орудий своего труда.
Апробация работы. Апробация и практическое внедрение основных положений диссертации осуществлялись главным образом в контексте профессиональной деятельности автора, то есть психологического консультирования людей, приходящих в Пермский областной центр психолого-педагогической помощи населению.
Многие идеи, высказанные в работе, нашли также реализацию в проводимых автором специализированных обучающих программах, предназначенных для студентов и психологовпрофессионалов.
Основные положения настоящего исследования отражены в 11 тезисах и статьях, опубликованных в межвузовских сборниках и специализировнных журналах.
Содержание настоящей работы обсуждалось на заседании кафедры философии Пермского государственного технического университета.
Структура работы. Настоящее исследование состоит из введения, двух глав и заключения. Первая глава включает три параграфа, вторая глава — четыре параграфа. Общий объем работы — 130 страниц. Библиографический список содержит 142 наименования.
Основное содержание работы
Введение включает в себя обоснование темы исследования, ее актуальность, цели и задачи исследования, методологические основы и особенности настоящей работы.
Первая глава («Иносказание в обществе и культуре») посвящена рассмотрению понятия «иносказание» в гносеологическом, социально-философском и философско-культурном контекстах.
Первый параграф («Определение иносказания») ставит задачу вывести понятие «иносказание» из узкого литературоведческого контекста, где оно понимается как поэтическое (риторическое) средство, служащее в основном для украшения текста (Аристотель), в более широкий контекст, где иносказательность выступает как сущностное свойство языка (и любой знаковой системы вообще), и еще шире — как свойство мышления и способ существования сознания.
Любое слово есть знак, отсылающий нас к какому-либо фрагменту действительности, но не сам этот фрагмент. Звучащее слово есть тот «субстрат», через который внешний мир проникает в сознание и бытует в нем в инобытийной форме. Имя — это инобытие вещи, а иносказательность — неотъемлемое свойство языка и мышления, проявляющееся в способности представлять одни фрагменты бытия через другие. Говорит человек в прямом смысле или переносном, — в любом случае он пользуется иносказанием. В этом смысле нет иносказательного мышления как отдельного вида мышления. Любое мышление представляет собой иносказательный по своей природе процесс, который питается словами и объективирует себя в словах.
Можно также говорить о двух главных механизмах этого иносказательного процесса — метонимическом, основанном на ассоциации идей, вещей, объектов, явлений по смежности, и метафорическом, основанном на их сходстве (П.Рикер). Результатом иносказательного процесса являются те или иные знаковоиносказательные средства, тропы, символы, а также любые языковые единицы, наполняющие сознание языковой личности. Два главных «полюса» (Р.Якобсон) иносказательного мыслительного процесса проявляются не только в построении и создании высказываний, но также в разного рода социально-психологических и культурных феноменах. Иносказательность — это качество, пронизывающее самые разные формы человеческого сознания: мифологию, магию, искусство, науку и т.д.
Второй параграф («Функции иносказания в жизни человека и общества») посвящен обзору роли иносказательных механизмов мышления в трех аспектах: овладение миром (гносеологические функции); взаимодействие с другими людьми (социально-коммуникативные функции); встреча с самим собой (функции самопонимания).
В гносеологическом плане выделяются аналитическая и синтетическая, эвристическая и компенсаторная функции иносказания. Так, иносказательными по своей природе являются и аналитическое мышление, «расчленяющее» мир на отдельные фрагменты, и синтетическое мышление, собирающее отдельные фрагменты в единое целое, и интуитивное мышление, выполняющее свою эвристическую функцию благодаря проецированию схем из одной области бытия в другую. Иносказание — это не только средство поэзии, оно есть также орудие научного мышления. В работе рассматривается значение иносказательных моделей в науке и, в частности, в науках, описывающих социально-психологическую реальность. В целом иносказание помогает избирательно воспринимать и упорядочивать впечатления, и таким образом получать знания (представления) о мире, достаточные для того, чтобы ориентироваться в нем.
В социально-коммуникативном плане иносказание рассматривается как средство понимания другого и средство структурирования социальных отношений. Взаимодействие с другими людьми структурируется иносказательными схемами (прототипическими моделями), которые, проливая свет на неосязаемую и неопределенную сферу человеческого бытия — сферу межличностных взаимоотношений, — упорядочивают и формализуют ее.
В контексте самопонимания иносказание рассматривается как средство самоопределения, то есть словесного обозначения себя, своего места в обществе, своей личности, а также объективации своего психического опыта. Самоопределение как называние себя, присваивание себе социального имени, той или иной социальной роли есть акт иносказания, в котором прослеживаются как метафорические, так и метонимические компоненты.
Человек не может непосредственно передать другому свои чувства, переживания и ощущения, поэтому оформляя их в словах, он неизбежно прибегает к иносказанию. Иносказательными по своей сути являются не только феномены, описанные психоаналитиками, но также любое — будь то научное или обыденное — описание психической реальности. Язык интроспективного опыта
Нужна помощь в написании автореферата?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
- это язык иносказания, а метафора и метонимия могут рассматриваться как незаменимые средства речения о себе. С помощью иносказания психический опыт отдельного человека становится достоянием других людей — общества, культуры.
Третий параграф («Культура как иномир») рассматривает
культуру как результат иносказательного взаимодействия человека с миром и обществом. Мир культуры, или «мир знаков» (М.М.Бахтин), — это иной по отношению к реальности мир, он связывает человека с реальностью, и одновременно защищает его от нее. Человек общается не с миром, а с иномиром. Культура
- это посредник (1) между человеком и окружающим его миром, между человеком и другими людьми, (3) между человеком и им самим.
Вторая глава («Самоотчуждение на пути самопонимания») посвящена исследованию феномена самоотчуждения как естественного следствия попытки человека понять себя, то есть определить (описать) себя в словах.
Первый параграф («Отчуждающий эффект иносказания») рассматривает оборотную сторону знаково-иносказательного представления реальности, в том числе, социальнопсихологической реальности.
Внимательное изучение иносказательных средств, открывающих человеку мир и самого себя, обнаруживает, что они не являются совершенными инструментами (как иносказательные по своему определению). Иносказание не только помогает обнаружить реальность, оно также скрывает ее. Непрошедший через фильтр языка психический опыт, остается вне осознания. Бессознательное есть нерефлектируемое. Поэтому любое самоопределение означает одновременное самоотчуждение.
Существующий же в сознании психический опыт не может быть представлен иначе, как в иносказательной форме. Язык, структурируя психический опыт, естественным и незаметным образом искажает его, подменяет некой метафорической картиной внутреннего мира человека.
Второй параграф («Иносказательная феноменология самоотчуждения») посвящен погружению в мир метафорической самообъективации. Иносказательные образы (метафоры и символы), описывающие психический опыт человека, представлены в рамках архетипических оппозиций, то есть универсальных (сходных у большинства людей) полярных категорий, сквозь сетку которых человек воспринимает себя, свой интроспективный опыт. Предполагается, что возникновение этих оппозиций связано (1) с перенесением эмпирического опыта в область психической жизни, (2) с языковыми универсалиями, в частности, с членением высказывания (а значит и описываемой этим высказыванием реальности) на субъект, предикат и объект. В настоящей работе рассмотрены лишь некоторые из огромного числа оппозиций, а именно, такие базовые дихотомии, как «активное — пассивное», «живое — мертвое», а также такие пространственные оппозиции, как «внешнее — внутреннее», «высокое — низкое», «светлое — темное». Многие варианты из перечисленных дихотомий имеют оценочный характер, а значит непосредственно влияют на степень отчуждения (неприятия) описываемого психического опыта.
Третий параграф («Социальные и личностные функции самоотчуждения») представляет самоотчуждение как феномен, несущий позитивные личностные и социальные функции. Самоотчуждение позволяет выйти из эмоционально-вовлеченной позиции и тем самым дает возможность человеку анализировать свой психический опыт. Самоотчуждение представляет собой механизм, с помощью которого человек управляет самим собой. При встрече человека с социально неприемлемым внутренним опытом самоотчуждение позволяет человеку избежать психологической ответственности за этот опыт. Самоотчуждение также есть средство уменьшения «когнитивного диссонанса» (Л.Бисвангер), возникающего как результат несоответствия нового опыта привычной
«Я-концепции» (К.Роджерс). Благодаря отчуждению от своих личностных потребностей, люди могут объединяться в целостное сообщество. Наконец, самоотчуждение есть естественный и необходимый этап на пути обретения человеком самого себя.
Благодаря предварительному отчуждению своего психического опыта создается возможность для осуществления противоположного процесса — дальнейшего присвоения этого опыта. К.Юнг описывал его термином «индивидуация», обозначающим гармоничное развитие личности, в процессе которого происходит осознание и принятие теневых сторон души, интеграция отчужденных частей Я в одно целое. Очень важно, что само-принятие зависит от социальной оценки, то есть принятия или отвержения окружающими тех или иных проявлений психического опыта человека.
Любое определение себя никогда не может быть точным или окончательным. Это всегда недоопределение. Самоопределение — неизбежно сопровождается отчуждением от своих (неучтенных в определении) потенций. Однако именно это позволяет познать себя сначала в отчужденной форме, а затем принять эту отчужденную часть и стать другим, то есть изменить свое определение на другое, вобравшее в себя новое знание о себе. Так начинается новый круг. Эта разворачивающаяся спираль есть бесконечное самопонимание, в котором человек обретает себя. Так личность действительно становится процессом (М.К.Мамардашвили).
Самоопределение — это очередное толкование своей экзистенции. Это постоянное и необходимое замыкание герменевтического круга самопонимания, где замыканию противостоит постоянно прорывающаяся из этого круга экзистенция. «Становление не имеет границ» (О.Шпенглер). Но можно создать иллюзию его предела, если зафиксировать себя на очередном определении. Такая остановка есть протест личности против абсурдности не имеющего конца пути самопонимания. И человек имеет право на эту остановку.
Четвертый параграф («Ресурсы иносказания на пути самопонимания») представляет собой попытку обозначить практические принципы словесного самоопределения, влияющие на степень его отчуждающего эффекта. Иносказание может выступать как средство, ограничивающее процесс самопонимания, так и способствовать ему. И насколько иносказательное определение будет содействовать дальнейшему позитивному преодолению естественного самоотчуждения зависит прежде всего от качества этого определения, а именно от соблюдения определяющим себя человеком некоторых условий (принципов). Благодаря им появляется доступ к ресурсам иносказания как средству открытого самоопределения, то есть самоопределения максимально способствующего самопониманию. В настоящей работе обсуждаются следующие принципы: осознание различия между описанием социально-психологической реальности и самой реальностью; равновесие между социальным и индивидуальным в определении; принятие принципа «дополнительности» в описании социально-психологической реальности.
Заключение включает подведение итогов. Здесь формулируются основные тезисы исследования, определяется его научно-практическая значимость и намечаются перспективы дальнейших исследований по теме работы.
Вопросы, затронутые в настоящем исследовании, отражены в следующих публикациях:
1. Использование метафор в психотерапевтической работе // Журнал практического психолога. — 1997. — № 1. — С. 14-20.
2. Модели-метафоры отношений между мужчинами и женщинами // Молодежь России и Прикамья в условиях трансформации общества. Материалы научно-практической конференции. — Пермь: ПГУ, 1997. — С. 72-73.
3. «Птоломеевское» и «коперниканское» Николая Федорова в свете сегодняшнего дня // Два рубежа: 100-летнему юбилею «Мира искусства»: Материалы научно-практической конференции. — Пермь, 1998. — С. 89-92.
4. Самоопределение в личностном и социальном контекстах // Современное общество: вопросы теории, методологии, методы социальных исследований. Материалы IV научной конференции, посвященной памяти проф. З.И.Файнбурга. — Пермь, 1998. — С. 199-200.
5. Функции «формальных отношений» в человеческом сообществе // Проблемы развития общества в преддверии XXI века: Тезисы докладов отчетной научной конференции философскосоциологического факультета Перм. ун-та. — Пермь, 1998. — С. 28-31.
6. Вербальное представление внутреннего опыта // Психологическое консультирование и психотерапия: Сборник статей. Выпуск 2. — Пермь, 1998. — С. 48-62.
7. Экзистенциальная функция магического и поэтического мышления // Формирование гуманитарной среды и внеучебная работа в ВУЗе, техникуме, школе: Материалы III Всеросийской научно-практической конференции — Т. III. — Пермь, 1999. — С. 478-480.
8. Вербальное самоопределение и внутреннее отчуждение // Актуальные проблемы философии, социологии, экономики и психологии: Материалы научной студенческо-аспирантской конференции. — Вып. 2. — Пермь: ПГУ, 1999. — 139 с.
9. Рефлексивный метод в психотерапии // Практическая психология — 98: Материалы конференции. — Пермь, 1999. — С. 5760.
10. Речение о себе как иносказание // XXI век: Будущее России в философском измерении: Материалы II Российского философского конгресса. — Т. 3: Философская антропология и философия культуры. Ч. 1. — Екатеринбург, Изд. Урал. ун-та, 1999. — С. 171-172.
11. Миф как экстраконцепция (формальное определение мифа)
// Формирование гуманитарной среды внеучебная работа в вузе, техникуме, школе. Материалы VIII научно-практической конференции. — Т. I. — Пермь: ПГТУ, 2000. — С. 119-122.